Лекции по эстетике. Книга третья

160

ЭСІ'ЁТИКА

смысле любой стебель, любое дерево имеет свою историю, изме нение, последовательность и завершенную полноту различных состояний. Еще больше это свойственно сфере духа — он как действительный проявившийся дух может быть исчерпывающе воспроизведен, лишь когда он дан нашему представлению в виде такой последовательности. р) Что касается музыки, то, как мы видели, ее с поэзией род нит общность внешнего материала — звук. Безусловно внешняя в дурном смысле слова объективная материя улетучивается в кон це концов в последовательности отдельных искусств в субъектив ной стихии звука, ускользающего от зрения и позволяющего только задушевному воспринимать задушевное. Но формирование этого звука как звука представляет существенную цель для му зыки. Правда, душа в ходе и развитии мелодии и ее гармонически основных отношений позволяет почувствовать внутреннюю сто рону предметов или свою собственную проникновенность, но специфическую сторону музыки составляет не проникновенность как таковая, а душа, интимно связанная со своими звуками, — формирование этого музыкального выражения. Особенно характер но, что музыка тем больше становится музыкой и самостоятельным искусством, чем больше в ней начинает преобладать проникнове ние задушевного в царство звуков, а не духовного как такового. Поэтому музыка лишь с известным ограничением способна вос принять в себя многообразие духовных представлений и созер цаний — дальнейшее развитие преисполненного в себе сознания; в своей выразительности она останавливается у более абстрактной всеобщности того, что она берет в качестве содержания, останав ливается у более неопределенной проникновенности души. Дух преобразует более абстрактную всеобщность в конкретную пол ноту представлений, целей, действий, событий и для их формиро вания присоединяет индивидуализирующее созерцание, тем са мым он не только покидает проникновенность, поскольку она только чувствует, и вырабатывает из нее мир объективной дейст вительности, также раскрывающейся во внутреннем начале са мой фантазии, но ради этого формирования должен также отка заться от стремления выразить вновь полученное таким образом богатство духа всецело и исключительно звуковыми пропорциями. Материал скульптуры слишком скуден, чтобы иметь возможность изобразить в себе более полнокровные явления, которые вызывает к жизни живопись по самому своему назначению; так же точно звуковые пропорции и мелодические выражения больше не в состоянии полностью реализовать поэтические образы фантазии. В самом деле, отчасти эти образы обладают более точной созна тельной определенностью представлений, отчасти — чеканной формой внешнего явления для внутреннего созерцания. Итак, дух вытягивает свое содержание из звука как такового, и проявляет себя в словах; правда, они не совсем покидают элемент звука,