Лекции по эстетике. Книга третья

МУЗЫКА 131 есть прежде всего мелодия. Эта последняя сфера по преимуществу есть то, о чем следовало бы поговорить, поскольку она составляет более высокую поэтическую сторону музыки, царства ее художе ственной изобретательности в собственном смысле, опирающейся на использование элементов, нами рассмотренных выше. Тем не менее здесь как раз выступают перед нами трудности, ранее упомя нутые. А именно, с одной стороны, для этого подробного и обосно вывающего исследования предмета нужно было бы подробнее ознакомиться с правилами композиции и совсем иначе изучить наиболее совершенные музыкальные произведения искусства — этими знаниями я не располагаю и не сумел их приобрести. Ведь от знатоков в собственном смысле слова и от образцовых компози торов мы очень редко узнаем что-либо по этому вопросу определен ное и обстоятельное — меньше всего дают эти композиторы, кото рые часто оказываются наименее одухотворенными. С другой сто роны, природа самой музыки такова, что по сравнению со всеми другими искусствами из нее менее всего можно и приходится из влекать что-либо определенное и специальное в общем смысле. Ибо хотя музыка и включает в себя духовное содержание и делает предметом своей изобразительности внутреннюю суть темы или внутренние движения чувства, это содержание остается неопре деленным и неясным именно потому, что оно берется по своей внут ренней сути или получает отклик как субъективное чувство; музы кальные изменения не всегда вместе с тем оказываются и измене ниями чувства или представления, мысли или индивидуального образа, но это лишь музыкальный процесс, имеющий дело с самим собой и вносящий в эту сферу свой метод. Поэтому я ограничусь лишь следующими общими замечаниями, которые мне представ ляются интересными и примечательными. а) В свободном развитии своих звуков мелодия, с одной стороны, вольно парит над тактом, ритмом и гармонией, но, с другой стороны, у нее нет иных средств для собственной реализации, кроме ритми ческих движений тонов, разбитых на такты в существенных и внутри самих себя необходимых взаимоотношениях тонов. Поэтому движение мелодии остается в пределах этих средств ее наличного бытия и не должно стремиться к своей реализации вразрез с по су ществу необходимой закономерностью этих средств. В этой тес ной связи с гармонией как таковой мелодия, однако, не посту пается своей свободой, а только освобождается от субъективности случайного произвола в его капризном развитии и неожиданных скачках, именно благодаря этому мелодия приобретает свою само стоятельность. В самом деле, подлинная свобода не противоречит необходимости, как чуждой и поэтому теснящей и принудительной силе, а включает эту субстанциальную сторону, как некую в ней заключенную и ей тождественную суть; поэтому в требованиях этого субстанциального начала она лишь следует собственным заксщам и удовлетворяет собственную природу, так что она отвер- 5 ’