Лекции по эстетике. Книга первая

СИМВОЛИЧЕСКАЯ ФОРМА ИСКУССТВА 375 сматриваемому пониманию, должно отречься от себя перед лицом существующей в такого рода существах субстанции. Где пантеизм выступает в чистом виде, там не существует пластического искусства как способа его воплощения. 1. Как па первый пример такой пантеистической поѳзии мы можем опять-таки указать на индусскую поэзию, которая наряду с характеризующей ее фантастикой блестяще развила также и эту сторону. Индусы, как мы видели, имеют высшим божеством наи- абстрактнейшую всеобщность и единство; хотя эта всеобщ ность затем специфицируется, переходит в определенных бо гов, в Тримурти, Индру ит. д., она, однако, не фиксирует этой определенности, а дает низшим богам переходить обратно . в высшие, равно как и последним в Браму.' Уже в этом факте обнаруживается, что указанное всеобщее составляет единую, остающуюся одинаковой с собой основу всего, и если индусы в своей поэзии, следует признаться, обнаруживают двоякое стремление, если они стремятся преувеличивать черты от дельного существования, дабы оно уже в своей чувственности выступало соответственным всеобщему значению, или стре мятся, наоборот, отбрасывать совершенно отрицательным образом всякую определенность в пользу единой абстракции то, с другой стороны, у них все же встречается также и более чистый способ изображения только что указанного пан теизма фантазии, подчеркивающий имманентность боже ственного в наличном для созерцания и исчезающем единичном. Можно было бы, правда, в этом способе понимания усматривать больше сходства с тем непосредствен ным единством чистой мысли и чувственного, которое мы встретили у парсов; однако у парсов единое и превосходное, фиксированное отдельно, само есть некое природное, свет. У индусов же, напротив, единое, Брама, есть исключительно только бесформенное единое, которое лишь после преобразо вания приводит пантеистический способ изображения к бес конечному многообразию мировых явлений. Так, например, о Кришне говорится (Bhagavad-Gita Leet VII SI. 4. Seq): «Земля, вода и ветер, воздух и огонь, дух, рассудок и яйность (die Ichheit) суть восемь частей моей существенной силы. Одна ко ты познай во мне другое, некое высшее существо, которое животворит земное, носит на себе, мир; в нем все существа имеют свое происхождение. Так знай, я начало всей этой все ленной и также и уничтожение ее; вне меня нет высшего, ко мне привязана эта вселенная, как ряды жемчугов нани заны на нитке, я вкус в жидком, я блеск в солнце и луне, мистическое слово в священных книгах, в мужчине муже ственность (die Mannheit), чистый запах в земле, блеск в пла мени, жизнь во всех существах, созерцание в совершающем