Лекции по эстетике. Книга первая

ПРЕКРАСНОЕ В ИСКУССТВЕ, ИЛИ ИДЕАЛ 177' едва ли можно сделать по отношению, например, к греческим богам, а если даже мы захотели бы поставить этот вопрос по отношению к настоящему времени, то этого нельзя сделать, ибо один, скажем, видел совершенно прекрасные лица, а дру гой, в тысячу раз более умный, не видел их. Но и, кроме того, красота форм все еще вообще не дает того, что мы на звали идеалом, так как в состав идеала входит, вместе с тем, также и индивидуальность содержания и вследствие этого также и индивидуальность формы. Совершенно, например; правильное по форме прекрасное лицо может, однако, быть холодным и невыразительным- Но идеалы греческих богов представляют собою индивидуумов, которым в пределах обще го типа не недостает также и характерной определенности. Живость же идеала покоится как раз на том, что этот опре деленный, основной духовный смысл, который должен полу чить воплощение, всецело пропитывает собою все частные сто роны внешнего явления; осанку, позитуру, движения, черты лица, форму членов тела и т. д., так что не остается ничего пустого и незначительного, а все оказывается проникнутым, этим смыслом. Те, например, произведения греческой скульп туры, которые, как теперь доказано, на самом деле принад лежат резцу Фидия, возвышают зрителя, главным образом, такого рода всепроникающей собою живостью. Идеал в них ещё сохранен во всей своей строгости, еще не перешел в пре лесть, миловидность и грацию, а еще удерживает каждую форму в прочной связи с всеобщим смыслом, который должен быть телесно воплощен в этом произведении. Эта высшая жи вость составляет отличительную черту произведений великих художников. Такое основное значение мы должны назвать абстракт ным в себе по сравнению с частным характером действитель ного мира явлений, и притом это основное значение преиму щественно абстрактно в скульптуре и живописи, которые выделяют лишь один момент, не переходя дальше к такому все стороннему изображению характера, какое Гомер нам дал, например, в образе Ахилла, изображенного столь же су ровым и жестоким, сколь мягким и дружелюбным и, кроме того, со стороны многих других душевных черт. Такое зна чение может найти себе выражение также и в существующей действительности. Так, например, почти нет лица, которое не было бы способно выражать благочестие, благоговейное настроение, веселость и т. д. Но такие физиономии выражают еще помимо этого также и тысячи других различных душев ных черт, или совершенно не подходящих к тому основное му значению, которое должно быть вычеканено, или во вся ком случае не находящихся с ним в связи. Поэтому мы сразу же узнаем портрет по имеющимся в нем частным чертам» 12 Гегель, т. ХИ, Эстетика.