Лекции по эстетике. Книга первая

ПРЕКРАСНОЕ В ИСКУССТВЕ, ИЛИ ИДЕА Л 161 (а) Мы можем в этом отношении ставить во главу угла в качестве основной черты идеала радостное спокойствие и блаженство, самодовление в своей собственной замкнутости и удовлетворенность. Идеальный художественный лик стоит пе ред нами как некий блаженный бог. А именно, блаженные боги не принимают всерьез бедствий, гнева и заинтересованно сти конечными сферами и целями, и эта положительная со средоточенность, обращенность в себя вместе с отрицанием всего особенного сообщает им черту радостности и тихого спокойствия. В этом смысле верны слова Шиллера: «Жизнь серьезна, искусство радостно». Этот афоризм довольно часто вызывал педантический смех, так как искусство вообще и в особенности собственная поэзия Шиллера носит чрезвычайно серьезный характер, да и идеальное искусство в самом деле не лишено серьезности, но именно в этой серьезности суще ственной чертой искусства остается радостность внутри са мого себя. Эта сила индивидуальности, это .торжество концен трированной в себе конкретной свободы и есть то, что мы в особенности познаем в блаженно-радостном покое образов, античных произведений искусства. И это происходит не толь ко тогда, когда они представляют собою изображение дости гаемого без борьбы удовлетворения, но даже и в том случае, когда они являют нам картину глубокой разорванности субъ екта в самом себе и показывают нам, как разбито все его' существование. Ибо если, например, трагические герои изо бражаются так, что они побеждаются судьбой, то все же душа отступает в простое нахождение у-себя, говоря: да, это так ’ Субъект тогда еще остается верным самому себе: он отказы вается от того, чего его лишают; однако ему не только ме шают достигнуть преследуемых им целей, но он и сам отка зывается от НИХ...И благодаря этому не теряет самого себя. Человек, потерпевший поражение от судьбы, может потерять - свою жизнь, но не свободу. Эта внутренняя независимость и делает возможным для трагического героя сохранять и про являть безмятежную ясность даже в самом страдании. (Р) ЕГ романтическом искусстве, следует признаться, разорванность и диссонансы внутренней жизни идут еще дальше; в нем вообще углубляются изображаемые противоре чия и раздвоение, разлад может в нем сохраниться. Так, на пример, романтическая живопись в изображении страстей христовых не идет дальше выражения насмешки на лицах мучающих его солдат, отвратительного, безобразно издева тельского выражения лица. А при такой фиксации раздвое ния, в особенности в изображении порочности, греховности и зла, исчезает светлая ясность, господствующая в идеале, ибо, хотя разорванность в изображениях, даваемых романтическим искусством, и не всегда остается столь неизменной, все же Гегель, т. ХИ, Эстетика.