Лекции по эстетике. Книга первая

ПОНЯТИЕ ПРЕКРАСНОГО ВООБЩЕ Ш которые возбуждают чувство зрения, доставляя ему этим удо влетворение или настраивают через него особым образом душу и радуют дух». Эти свойства, по его мнению, распадаются в свою очередь на три разряда, «из которых один действует лишь на чувственный глаз, другой действует на особое, пови димому, врожденное человеку чувство пространственных отно шений, а третий, в первую очередь, ’ на интеллект (den Ver stand) и лишь затем 'чёрез познание — на эмоцию». Это последнее важное свойство и'окоится, по мнению нашего авто ра (стр. 144), на формах, «которые совершенно независимо от чувственно приятного и от красоты меры вызывают известное, нравственно-духовное приятное чувство, которое отчасти про истекает из радостности только что вызванных (нужно думать нравственно-духовных?)- представлений, отчасти же прямо возникает из ■ удовольствия, которое неизбежно вызывается в нас уже одной лишь деятельностью ясного познавания». Таковы основные положения относительно прекрасного, выдвинутые со своей стороны этим основательный знатоком искусства. Для известной ступени образования эти полеве ния, может быть, и достаточны, но философски они отнюдь не могут удовлетворять нас. Ибо в основном это рассуждение сводится лишь к тому, что в чувстве зрения или в духе, а также и в интеллекте вызывается удовольствие, что возбу ждается чувство, вызывается некое приятное чувство. Вокруг такого вызывания удовольствия вращается суждение фон Ру- мора. Но с этим сведением действия прекрасного к чувству, к приятному, давно уже покончил Кант, ибо уже он пошел дальше чувства прекрасного. Обратимся от этой полемики к рассмотрению незатро нутой ею идеи. Как мы видели, в ней имеется конкретное единство понятия и объективности. (а) Что касается природы понятия как такового, то сле дует указать, что оно не есть в самом себе абстрактное един ство в противоположность различиям, характеризующим ре альность, а уже как понятие оно есть единство различенных определенностей и, стало быть, конкретная целостность. Так, например, представления «человек», «синий» и т. д. должны прежде всего называться не понятиями, а абстрактными об щими представлениями, и эти представления становятся понятиями лишь в том случае, когда мы показываем отно сительно них, что они содержат в «себе различные стороны в единстве, так как это последнее, в самом себе определенное единство, составляет понятие. Так, например, представление «синее» как цвет имеет своим понятием единство, а именно, специфическое единство яркого и темного, представление «человек» объемлет собою противоположности между чувст венностью и разумом, телом и душой; однако человек не