Лекции по эстетике. Книга первая

102 ' ИДЕЯ ПРЕКРАСНОГО В ИСКУССТВЕ, ИЛИ ИДЕАЛ Голод, жажда, усталость, еда, питье, насыщение, сон и т. д. представляют собою в этой сфере примеры такого противоре чия й его разрешения. Однако в этой природной области че ловеческого существования содержание удовлетворений но сит конечный и ограниченный характер; удовлетворение не абсолютно, и оно поэтому беспрестанно переходит в новые потребности: еда, насыщение, сон не помогают; на завтра опять начинают появляться голод, усталость. И, переходя, далее, к духовной стихии, мы видим, что в ней человек стре мится достигнуть удовлетворения и свободы в своем знании и волении, в познаниях и поступках. Невежда несвободен, ибо ему противостоит чужой мир, нечто стоящее выше и йне его, от которого' он зависит, причем он не создал этого мира для самого себя и потому он не чувствует себя в нем, как у себя дома. Любознательность, влечение к познанию, начиная с низшей и кончая высшей ступенью философского проник новения, происходит лишь из стремления устранить это со стояние несвободы и усвоить себе мир в представлении и мышлении. В мире действий это стремление устранить со стояние несвободы идет в обратном направлении: оно обрат- . но добивается того, чтобы разум воли достиг действительно сти. Этот разум осуществляется волей в государственной жизни. В поистине разумно расчлененном государстве все законы и учреждения представляют собою не что иное, как реализацию свободы согласно ее существенным определениям. . Если это в самом деле происходит так, то единичный разум находит в этих учреждениях лишь действительность своей собственной сущности и, подчиняясь этим законам, он сов падает не с чуждым ему, а со своим собственным миром. Часто, правда, называют свободой также и произвол. Одна ко произвол есть лишь неразумная свобода, выбор и само определение, порождаемые не разумом воли, а случайными • влечениями и их зависимостью от чувственного и внешнего. Стало быть, физические потребности, знание и воление человека в самом деле получают в мире удовлетворение <а свободным образом разрешают антагонизм между субъектив ным и объективным, внутренней свободой и наличной внеш ней необходимостью. Однако содержание этой свободы и этого удовлетворения остается ограниченным, и, таким образом, как свобода, так и самоудовлетворение тоже получают некоторый характер конечности. Но где существует конечность, там снова прорывается противоположность, противоречие, и удов- . летворение не выходит за пределы относительности. В праве, например, и его действительности моя разумность, моя воля и ее свобода получают, правда, признание, меня признают лицом и меня уважают как таковое лицо, я обладаю соб ственностью и эта собственность должна оставаться моей;