Курс эстетики, или Наука изящного. Вторая книга

71 выше себя, заставить ее п_арить выше своего сюжета и создать себѣ область, гдѣ освобожденная отъ этого поглощенія, она могла бы укрыться безпрепятственно въ атомъ чистомъ самочувствованіи. Вотъ что, собственно говора, составляетъ поющее начало, пѣснь всякой му зыки. Здѣсь главный предметъ составляютъ не развитіе самаго частнаго чувства любви, желанія радости, но внутреннее движеніе души, которое господствуетъ надъ всѣмъ, которое развивается и въ печали и въ радости и наслаждается само собою. Какъ птица на вѣткѣ, какъ жаворонокъ, парящій подъ облаками, поютъ чтобъ пѣть, ясно, спокойно, въ упоеніи собственнымъ воль» пымъ произведеніемъ, такъ и пѣснь человѣческая и ме лодія выраженія въ мукыкѣ не имѣютъ другой цѣли и другаго опредѣленнаго предмета, кромѣ самихъ себя. Равнымъ образомъ, Италыіпскпя музыка, въ которой въ особенности господствуетъ это начало, какъ въ поэзіи, часто совершенно поглощается въ этомъ мело дическомъ характерѣ. И тогда легко можетъ пока заться, что она стремится избавиться отъ частнаго чувствованія и его опредѣленнаго выраженія, или даже оставить его дѣйствительно, потому, что здѣсь дѣло пдеть только о наслажденіи искусствомъ для искусства, звуками души, которая довольна собою и восхищается собою, Ио это есть болѣе или менѣе характеръ истин ной мелодіи вообще. Хотя въ немъ есть опредѣленная сторона выраженія, но она изглаживается потому, что душа не поглощается тамъ въ предметѣ, чуждомъ для себя и прежде всего наслаждается собою. Вотъ толь ко чѣмъ музыка, какъ созерцаніе свѣта, чистаго по себѣ, дастъ намъ высшую идею блаженства и гармонія! II. Теперь, какъ въ скульптурѣ должны господство вать идеальная красота, покой и тишина, между тѣмъ какъ живопись переходитъ уже въ Формы болѣе харак теристическія, къ движеніямъ болѣе опредѣленнымъ и