Курс эстетики, или Наука изящного. Вторая книга

Ц 6 смѣлые морскіе подвиги Португальцевъ, мы уже раз стаемся съ Средними вѣками собственно и обращаемся къ интересамъ, возвѣщающимъ новую эру. По и здѣсь, не смотря па патріотическій жаръ и истину описаній, извлеченныхъ обыкновенно изъ опыта и личнаго знанія жизпи, пе смотря на полное единство композиціи, за мѣтно разногласіе національнаго предмета съ артисти ческою культурою, запятою частію у древпихъ, частію у Итальянцевъ, разногласіе, уничтожающее впечатлѣ ніе епическоіі оригинальности. Одпако, новыя произведенія въ кругѣ религіознаго вѣрованія п дѣйствительности новѣйшей жизни берутъ свое начало въ реформаціи; хотя движеніе поэтической мысли, олицетворяющей жизнь этимъ новымъ спосо бомъ, болѣе благопріятствуетъ лирической и драмати ческой поэзіи, нежели епопея собственно. Однако, ученая епопея религіознаго рода производитъ еще позд ній цвѣтъ въ Потерянномъ Раѣ Мильтона и въ Мессіа- Ъѣ Клопштока. Совершенство Формы, плодъ изученія древнихъ, твердость и изящество стиля представляютъ Мильтона драгоцѣннымъ образцомъ для своей эпохи. Но по глубинѣ мысли, енергін выраженія, оригинальнос ти изобрѣтенія и выполненія, особенно по епической объективности онъ стоитъ ниже Данте. Потому что, съ одной стороны, борьба и несчастіе отъ Потерян наго Рпя открываютъ направленіе къ драматическому характеру. Съ другой стороны, какъ я выше замѣтилъ, лирическое увлеченіе, направленіе дидактическое и мо ральное составляютъ главную основу, что удаляется тѣмъ болѣе отъ первоначальной Формы. Что касается Клопштока, я уже говорилъ о такомъ же разногласіи сюжета его поэмы съ новѣйшими идеями, отражающи мися въ немъ не совсѣмъ епическп. Притомъ, у него слишкомъ замѣтны усилія сообщить читателю, ритори ческою растянутостью и стилемъ высшаго рода, чув-