Курс эстетики, или Наука изящного. Вторая книга

100 которой принадлежатъ Гомеровы поэмы, находится въ пре красной гармоніи съ сюжетомъ. У Виргилія, напротивъ, каждый гекзаметръ говоритъ намъ, что вѣрованіе поэта отлично отъ вѣрованія міра, который онъ представляетъ. Особенно нѣтъ собственной жизни у его боговъ. Вмѣс то того, чтобъ бытъ истинно живыми и пораждать вѣру въ свое существованіе, они являются какъ простыя изо брѣтенія или внѣшніе инструменты, которыхъ ни поэтъ ни читатель не могутъ принимать серьезно, хотя бы условно было допущено, что имъ надобно вѣрить не шу тя. Во всей Виргиліевой епопеѣ, вообще, представляет ся въ этомъ отношеніи духъ положительный и прозаи ческій. Древнія преданія, первоначальная пѣснь откры ваются въ прозаической ясности, въ рамкѣ положитель наго разума; въ Енеидѣ, точно какъ въ римской исто ріи Тита Ливія, древніе цари и консулы говорятъ рѣчи на Форумѣ или съ ораторской ка*едры, а съ этими рѣ чами сильно несогласно асе прочее преданіе, какъ на- пр. апологъ о членахъ п желудкѣ, по словамъ Мененія Агрпппы (Лив. II. гл. 22.), какъ краснорѣчіе древнихъ временъ. Но у Гомера боги волнуются въ какомъ-то магическомъ свѣтѣ, между дѣйствительностію и вымыс ломъ. Они еще не приблизились къ нашимъ глазамъ на столько, чтобы ихъ явленіе могло представиться съ яс ностію обыкновенныхъ предметовъ. А между тѣмъ, яв леніе не простирается до неопредѣленности, которая для насъ не должна бы имѣть какой нибудь дѣйстви тельности, что можно легко объяснить въ нихъ чувства ми, какія выказываютъ человѣческія лица. Вотъ что даетъ серьезный характеръ нашему вѣрованію, именно: субстанціальная сторона, основаніе ихъ бытія. По этой сторонѣ поэтъ принимаетъ ихъ серьезно. Что касается внѣшней ихъ формы и дѣйствительности, то и самъ трак туетъ ихъ иронически; такъ сами древніе вѣрили внѣшней сторонѣ этого явленія, какъ произведеніямъ искусства,