Курс эстетики, или Наука изящного. Вторая книга

71 характеромъ ихъ , вмѣсто того , чтобы принять свое усовершенствованіе отъ общей Формы, независимой и устроенной въ себѣ. Такъ мы находимъ въ епопеѣ суб станціальную совокупность началъ, управляющихъ жиз нію и человѣческою дѣятельностію, но въ тоже время самою совершенною свободою дѣйствіи — и все, кажется, вытекаетъ изъ воли недѣлимыхъ лицъ. Въ тоже время, есть сношеніи человѣка съ внѣшнею природою, изъ которыхъ онъ извлекаетъ средство удо влетворить своимъ потребностямъ, равно какъ и образъ употребленія ихъ. Что касается этого пункта, объ немъ я говорилъ въ первой части, въ статьѣ о внѣшнемъ опредѣленіи идеала (томъ I.). Предметы, употребляемые человѣкомъ для своей внѣшней жизни: домъ, его па латка, стулъ и постель, шпага и копье, судно, па ко торомъ онъ переплываетъ моря, колесница, которая возитъ его въ битву, не могутъ быть для него просты ми, матеріальными, бездушными средствами. Онъ чув ствуетъ, что живетъ въ нихъ; полагаетъ въ нихъ всю свою ловкость, все свое разумѣніе и свою личпость. По тѣсной связи, привязывающей ихъ къ нему, опъ на лагаетъ на нихъ личную печать — человѣческую, живую. Тоже можно сказать и о дѣйствіяхъ, самыхъ обыкновен ныхъ, какъ напр. о боѣ животныхъ и приготовленіи ихъ въ пищу и проч. Теперь, наши Фабрики и паши машины съ своими продуктами и вообще, способъ удо влетворенія нашимъ Физическимъ нуждамъ, равно какъ государственное устройство, не удобны для нравовъ, которыхъ требуетъ первоначальная епопея. Въ вѣрованія и положенія, истинно спическія, не дол жны входить публичныя отношенія съ своими общими правилами и началами, которыя господствуютъ надъ мнѣніемъ недѣлимаго. И человѣкъ не долженъ являться существомъ разорвавшимъ узы, связывающія его съ природою и 'составившимъ живое сообщеніе съ нею,