Курс эстетики, или Наука изящного. Вторая книга

127 ко то, что устроено органически, слѣдовательно един ство, которое въ своемъ развитіи выходитъ изъ себя, что бы дѣйствительно раскрыться въ разныхъ своихъ видахъ и разныхъ своихъ частяхъ. Для поэзіи весь ма важенъ этотъ законъ, который въ Фигуральныхъ искусствахъ понятенъ самъ собою, когда дѣло идетъ о цѣлой Формѣ. Это приводитъ насъ ко второму пункту, къ органи ческому сцѣпленію частей художественнаго произведе нія и сначала къ отличію этихъ частей, которыя долж ны являться образованными какъ бы въ себѣ самихъ и для себя самихъ, дабы могли составить органическое единство. Первое правило, прилагаемое здѣсь есть то, что искусства вообще любятъ останавливаться на частномъ. Разсудокъ, обнимаетъ ли тереотическииъ взглядомъ мно жество подробностей и подчиняетъ ихъ общимъ видамъ, поглощается ли въ началѣ и категоріи, или подчиняетъ ихъ практическимъ опредѣленнымъ цѣлямъ, всегда спѣ шить въ своемъ быстромъ ходѣ такъ, что уже част ное и по дѣлимое не получаютъ своего полнаго права. Останавливаться на томъ, что по своему положенію имѣетъ только относительное значеніе, кажется для разсудка безполезнымъ и скучнымъ. Но для поэтическаго понятія и представленія каж дый моментъ, каждая часть должны быть по себѣ инте ресны и живы. И такъ, поэтъ съ удовольствіемъ останавливается на подробностяхъ; описываетъ ихъ съ любовію, отдѣлы ваетъ каждую часть, какъ полное цѣлое. Значитъ, какъ бы ни былъ великъ главный интересъ и сюжетъ, изъ которыхъ поэзія составляетъ центръ художествен наго произведенія, но она тѣмъ съ большею за ботою устроиваетъ каждую часть. Такъ, въ человѣче скомъ организмѣ, каждый членъ, каждый палецъ от-