Курс эстетики, или Наука изящного. Вторая часть

— 78 — мѣчается, со стороны поэта, какой нибудь частный ха рактеръ. Въ самомъ дѣлъ, когда поэтъ старается видѣть и дѣй ствительно видитъ божественное начало во всѣхъ вещахъ, и оставляя свою личность, тѣмъ лучше созерцаетъ Бога присутствующимъ во глубинѣ своей души; когда въ немъ раждается внутреннее довольство, упоеніе своимъ щастіемъ, свойственное востоку; онъ, свободившись отъ узъ частнаго бытія, поглощается въ вѣчномъ и отрѣ шенномъ, всюду видитъ его образъ, всюду чувствуетъ его присутствіе. Такое расположеніе сходно съ мисти цизмомъ Джелаледдинъ-Руми и представляетъ въ этомъ случаѣ прекраснѣйшіе примѣры. Любовь Божія, кото рую человѣкъ созерцаетъ во всѣхъ частяхъ міра, состав ляетъ здѣсь какъ бы центръ, изъ котораго, подобно лу чамъ, расходятся всѣ идеи, всѣ чувствованія поэта въ раз личныя страны, пробѣгаемыя воображеніемъ. Теперь, если въ высокомъ собственно, какъ покажемъ ниже, сачые возвышенные предметы, совершеннѣйшія формы, употребляются какъ украшеніе божества и слу жатъ къ показанію Его силы и величія, потому что пред ставляются взору нашему, къ прославленію Его, какъ владыки всѣхъ тварей, то въ пантеизмѣ, напротивъ, пре бываніе божества въ предметахъ возвышаетъ матеріяль- ное бытіе, міръ, природу человѣка, къ собственному и не зависимому достоинству. Духовная жизнь, даваемая яв леніямъ природы и человѣческимъ отношеніямъ, оду шевляетъ и одухотворяетъ всѣ эти предметы и состав ляетъ совершенно частное отношеніе чувствительности и души поэта къ предметамъ его пѣсней; сердце его, проникнутое и исполненное присутствіемъ божества, раз- ширнется въ ненарушимой тишинѣ и совершенной гар моніи. Воображеніемъ онъ сливается съ душою вещей,