Курс эстетики, или Наука изящного. Вторая часть

— 331 — Фантазія, выразить въ стихахъ никоторыя положенія своей жизни, точно такъ каждый въ состояніи написать письмо. Подобный родъ также всемірно распространив шійся, беапрестано возобновляющійся подъ тысячью Формами, хотя съ различным^ оттѣнками, скоро стано вятся скучнымъ. Истинный талантъ долженъ быть обле ченъ силою проникаться живою чувствительностію, тон кимъ смысломъ и обильнымъ воображеніемъ, тождест- вовать съ собою различныя положенія, которыя хочетъ описывать, воодушевлять ихъ, и тѣмъ извлекать изъ об щей идеи оригинальное твореніе, прекрасное и достой ное интереса. Персы и Арабы, въ восточной роскоши свопхъ картинъ, въ упоеніи созерцательнаго воображенія зрѣлищемъ природы, представляли блестящій образецъ дѣйствительной поэзіи и личной сантиментальности, царствующей и нынѣ. Испанцы и Итальянцы так же имѣютъ превосходныя произведенія въ этомъ ро дъ, Клопштокъ справедливо говоритъ о Петраркѣ: «Петрарка воспѣлъ Лауру 'въ стихахъ, для удивляю щихся, но не для любовниковъ.о Впрочемъ, любовныя стихотворенія самого Клопштока, наполнены нравственными размышленіями, обильными воздыханіями, страстными порывами, желаніями счастія и безсмертія; въ Петраркѣ, напротивъ, удивляетъ насъ свобода чувствованія, благородная потому, что выражая желаніе обладать предметомъ любви , поэтъ доволенъ собою. Въ самомъ дѣлѣ, желаніе дѣйствительнаго насла жденія виномъ или любовью пли игрою и пр. можетъ вой ти въэти пѣсни; но воображеніе удаляетъ изъ нихъ самый предметъ въ собственный интересъ ; оно въ себѣ почер паетъ свой интересъ , въ удовольствіи артистическаго творчества, которое для него достаточно. Оно свободно развивается подъ тысячью Формами, играетъ въ своихъ понятіяхъ печалью какъ радостью; такъ артистъ разли ваетъ сокровища своего генія. Изъ новыхъ поэтовъ, по-