Курс эстетики, или Наука изящного. Вторая часть

— 246 — Но не съ натурѣ, не въ міръ Физическомъ надобно ис кать истиннаго овеществленія отрѣшеннаго; но въ міръ личности и свободы. Здѣсь, отрѣшенное, не теряя въ своемъ внѣшнемъ явленіи сознанія о себъ, пріобрѣтаетъ его, развивая себя и осуществляя себя. Богъ, въ своемъ овеществленіи, не есть, слѣдовательно, идеалъ, создан ный уже воображеніемъ. Онъ находится въ конечномъ, среди міра случайныхъ существъ; но онъ сознаетъ се бя божественнымъ началомъ, которое остается неопредѣ ленно: Онъ самъ открываетъ себѣ свою безпредѣльность. Съ того времени, какъ дѣйствительный человѣкъ ста новится истиннымъ проявленіемъ божества, искусство получаетъ болѣе возвышенное право употреблять бытіе человѣческое, и вообще, Формы чувственнаго міра, для выраженія отрѣшеннаго; тъиъ не менѣе, новая задача искусства, не погружая духа въ матеріальность, должна представить возвращеніе разума въ себя и, разумнаго сознанія о Богъ, въ недѣлимое. Постепенные моменты, составляющіе полное развитіе этой стороны всемірной мысли, высшее выраженіе этой мысли, находятъ тогда свое проявленіе въ человѣкѣ. Такимъ образомъ, ни при рода, какъ, солнце, небо, звѣзды и прочее, пи кругъ божествъ греческаго міра, ни герои, ни подвиги ихъ до машней и гражданской жизни, не могутъ доставить осно ванія и Формы для представленія искусства. Дѣйстви тельный человѣкъ, напротивъ, какъ недѣлимое, въ своей внутренней жизни сохраняетъ безконечное достоинство; потому что вѣчные моменты отрѣшенной истины, суще ствующей только, какъ духъ, открываются и овеществ ляются въ своей совокупности и гармоніи. Сравнивая этотъ характеръ романтическаго искусства съ цѣлію классическаго искусства, усовершеннаго въ греческой скульптурѣ, мы видимъ, что классическая Форма боговъ нс выражаетъ дѣятельности духа, свобод-