Курс эстетики, или Наука изящного. Вторая часть

— 220 — ся въ вѣчномъ покоѣ; они движутся частными цѣлями: то положеніями и столкновеніями дѣйствительной жиз ни, то подаютъ помощь смертнымъ, то останавливаютъ, ниспровергаютъ и разрушаютъ зло. Такое множество отношеній показываетъ случайную сторону, которая возмущаетъ божественное величіе, не смотря на всю твер дость основнаго аттрибута и повергаетъ боговъ въ несо гласіе, борьбу конечнаго бытія. Этою конечною сторо ною, неразлучною съ ихъ природою, боги повержены въ положеніе, противорѣчущев ихъ величію, достоинству и красотѣ. Правда, идеалъ ускользаетъ отъ совершеннаго явленія этого противорѣчія: въ истинной классической скульптурѣ, въ статуяхъ, назначенныхъ для храмовъ, божественныя лица удалены въ себя, въ свою тишину и свое счастіе; но въ то же время, они имѣютъ что-то без душное, какую-то нечувствительность, серьезной видъ молчаливой печали, какъ мы выше замѣтили. Причиною этой печали — судьба; по ея указанію, что-то высшее виситъ надъ ихъ головами; всѣ эти недѣлимости долж ны уступить мѣсто всеобщему единству, которое погло титъ ихъ всѣхъ. Теперь, если спросятъ, какое это вер ховное единство? подъ какою Формою представляется? Въ противоположность относительному характеру и лично сти боговъ, это есть отвлеченное, безформенное суще ство, необходимость судьбы. Въ такомъ отвлеченіи есть одно только верховное бытіе, которому подчинены боги и люди, — слѣпое божество, лишенное вѣдѣнія и разума. Судьба не есть еще отрѣшенная цѣль, которую Богъ назначаетъ себѣ,, опредѣленіе его личной воли; но толь ко всемірное могущество, которое стоитъ выше всъхъ частныхъ боговъ и, слѣдовательно, не можетъ явиться частнымъ божествомъ, не смѣшиваясь съ ними; потому оно и остается безъ Формы и безъ личности. Въ этомъ бытіи необходимости, только неизмѣняемому року обя-