Курс эстетики, или Наука изящного. Третья книга.

159 тихъ его сочиненіяхъ; замѣтно, въ немъ преобладаетъ потребность систематизировать положительные резуль * таты образованія и критики. Также многія его сужде нія и описанія сохрапаютъ свое достоинство, независимо отъ общей системы. Метафизика ставитъ колья, но авторъ ведетъ пасъ величественною дорогою, по кото рой обильно сѣетъ самыя глубокія замѣчанія и самыя блестящія описанія. Если пе всегда можно довѣрчиво пронимать его объясненія, то рѣдко они не проливаютъ свѣта па которую нибудь сторону его сюжетовъ. [Jo крайней мѣрѣ система служитъ путеводною нитью по этому лабиринту Формъ и памятниковъ генія народовъ. Что касается до способа характеризованія Гегелемъ великихъ эпохъ искуъамінг, котораго ходъ и развитіе онъ излагаетъ или показываетъ причины его упадка, то мы не колеблясь утверждаемъ, что сочиненіе удер живаетъ неоспоримое первенство надъ всѣми подоб ными попытками, въ которыхъ встрѣчаемъ только не опредѣленныя общности или тѣсные взгляды. Раздѣленіе на искусство символическое, классическое и романтическое, смѣшавшее древнее раздѣленіе искус ства на древнее и новѣйшее, полнѣе и не заключается только въ словахъ. Мы ничего нс будемъ говорить о предварительныхъ свѣдѣніяхъ , нс много длинноватыхъ, по назидательныхъ и интересныхъ о символѣ вообще. Восточный символизмъ въ своихъ главныхъ Формахъ у народовъ, представителей его, очерченъ сильно и бли стательно. Постепенность между этими Формами можетъ казаться впрочемъ произвольною. Персидское искусство, только появляющееся въ спѣтъ, представлено кажется недостаточно и слишкомъ отрѣшенно; но индійское искус ство и индійская микологія прекрасно оцѣнены, по нашему мнѣнію; сужденіе Гегеля строго, но присма триваясь къ нему ближе, находимъ, что оно справед ливо. Надобно было прямо оцѣнить заслугу этихъ по ­