Курс эстетики, или Наука изящного. Третья книга.

128 бужденія различны. Орестъ забываетъ себя и думаетъ только объ отцѣ и оракулѣ приказывающемъ отмстить за него. Рапнымъ образомъ, онъ твердъ, рѣшителенъ, непоколебимъ въ споемъ намѣреніи. Гамлетъ съ своимъ меланхолическимъ характеромъ весь погруженъ въ себя, нерѣшителенъ, слабъ, зависимъ отъ обстоятельствъ. Разность ощутительна болѣе всего, когда хотятъ изучать характеры и положенія. Древніе герои, увле каемые къ дѣйствію какимъ либо нравственнымъ нача ломъ тверды, рѣшительны въ своемъ намѣреніи; они противоположны другимъ характерамъ также простымъ и твердымъ, поставленнымъ въ простое положеніе. Но вѣйшія лица напротивъ; съ самаго начала брошены во множество отношеній и связей, непозволлющихъ имъ рѣшаться тотчасъ. Тогда борьба и рѣшимость зависятъ болѣе отъ личнаго характера. Послѣдній развивается пе въ силу данныхъ началъ, по чтобы остаться вѣрнымъ самому себѣ. Греческій герой, стоя на своей высотѣ, также вѣренъ себѣ, но потому, что тождествовался съ своимъ дѣломъ и съ нравственнымъ началомъ, лихшроо онъ представляетъ. Новѣйшій герой рѣшается болѣе по своимъ запятіямъ и личнымъ расположеніямъ или но внѣшнимъ обстоятельствамъ. Нравственность цѣли и нравственность характера — случайны. Гегель трактуетъ еще объ одномъ изъ прежнихъ пунктовъ: о слабости характеровъ. Сужденія о новѣйшемъ театрѣ собразны съ возвышеннымъ и строгимъ образомъ сужденія объ искусствѣ вообще. Въ самомъ дѣлѣ, здѣсь большая опасность для новѣй шаго театра. Противорѣчія, безъ сомнѣнія находятся въ человѣческой природѣ, и драма служитъ имъ карти- вой, но поэтъ никогда пе долженъ забывать, что нерѣ шимость, какъ основаніе харатера, есть отсутствіе ха рактера. Трагическое дѣйствіе занято какимъ ннбудь столкновеніемъ, если вводится борьба въ душу дѣйствую-