Курс эстетики, или Наука изящного. Третья книга.

123 Что касается до основанія дѣйствія, то нашъ интерес» возбуждаетъ не присвоеніе нравственныхъ прапъ а са мое лице и его судьба. Двигатели суть великія личныя страсти, любовь, честолюбіе, честь и проч. Здѣсь ве личіе и энергія тѣмъ необходимѣе, чѣмъ слабѣе нрав ственность цѣлей и средствъ и тѣмъ, что преступленіе, сдѣланное съ личною цѣлію, не исключается. Однако ин тересы отечества, семейства и человѣчества всегда должны составлять существенное основаніе дѣйствія, объяснять характеръ и борьбу лицъ, составлять послѣд нее слово ихъ дѣйствій и ихъ волн. На этихъ только условіяхъ театръ сохраняетъ свой высокій и нравствен ный характеръ. ' Съ другой стороны, развитіе личности позволяетъ бо лѣе представлять частную сторону бытія, глубже вхо дить въ полпобносхи и сплетенія внутренней жизни и представлять картину внѣшнихъ обстоятельствъ. Множество лицъ и необыкновенныхъ случаевъ, ла биринтъ интригъ ц непредвидѣпность событій состав ляютъ контрастъ съ простотою древняго театра, содер жащаго небольшое число положеній и характеровъ. Не смотря на такое множество частностей, очевидно безъ опредѣленнаго правила, цѣлое должно оставаться яснымъ и поэтическимъ. Далѣе, въ ходѣ и развязкѣ дѣйствія должно ясно открываться господство высшей силы, которая уетроиваетъ событія этого міра. Этими двумя правилами можно руководствоваться въ сужденіи почти о всѣхъ піесахъ новѣйшаго театра. Такъ, Гегель поддерживаетъ высокій и нравственный характеръ своей критики въ исторіи какъ и въ теоріи. Но опъ не ограничивается указаніемъ общихъ разли чій. Онъ продолжаетъ и развиваетъ параллель подоб нымъ анализомъ существенныхъ частей древняго теат ра и новѣйшаго въ двухъ главныхъ родахъ: въ трагедія