Курс эстетики, или Наука изящного. Третья книга.

37 та человѣческаго тѣла. Вообще, во всѣхъ втихъ пун ктахъ Гегель является но только философовъ и мета физикомъ, но п просвѣщеннымъ знатокомъ, который съ тонкимъ тактомъ и умомъ геніальнымъ соединяетъ зна ніе художественныхъ произведеній, процессы и эффек ты, которыхъ онъ объясняетъ. Эта теорія живописи дополняется нѣкоторыми общи ми правилами о понятіи, композиціи и о способѣ ха рактеризовать лица. Каждый изъ атихъ пунктовъ до ставляетъ автопѵ умныя сужденія, которыми могли бы воспользоваться самые артисты. Мы возмемъ изъ этихъ правилъ тѣ, которыя представляются болѣе общими и ФИЛОСОФСКИМИ. Способъ понятія въ живописи зависитъ не только отъ природы сюжета, но и отъ степени развитія, до котораго достигло искусство. Первый способъ есть тотъ, которымъ живопись при ближается еще къ скульптурѣ и архитектурѣ, когда предстаюяетъ намъ отдѣльныя лица въ отрѣшенномъ покоѣ и независимости; каковы: Іисусъ Христосъ, Апо столы, снятые безъ опредѣленнаго положенія, безъ окружающихъ предметовъ, съ украшеніями, напоми нающими архитектуру. Эти лицо, украшающія столбы, аркады готическихъ церквей, имѣютъ характеръ не подвижный, какъ въ скульптурѣ. Здѣсь правило одно, чтобы ати Фигуры составляли совершенное цѣлое въ себѣ, какъ предметъ почитанія и интереса, а безъ этого они пе имѣютъ никакого значенія. Но живопись еще менѣе скульптуры можетъ дер жаться неподвижности личнаго положенія какого ни будь независимаго лица; она должна представить лица въ какомъ нибудь опредѣленномъ положеніи, предста вить множество отношеній и характеровъ, Фигуры, ок- ружепныя придаточными предметами: таковъ дѣйстви-