Курс эстетики, или Наука изящного. Первая часть

32 — открывается еще глубже и чище, если спросить себя: гдѣ крайній предѣлъ, да котораго должно очищать страсти и учить человѣка? Въ новѣйшія времена обыкновенно го ворятъ, что онъ есть нравственное совершенствованіе . Къ этому началу должно приложить все сказанное о началѣ образованія. Безъ сомнѣнія, искусство, само по себѣ, никогда не имѣетъ цѣлію безнравственность; но также оно не имѣетъ въ виду произвесть моральный эф фектъ. Моральную идею можно извлечь изъ всякаго ис кусства съ чистымъ характеромъ; но для этого требуют ся объясненія, и мораль принадлежитъ тому, кто умѣетъ ее извлекать; она зависитъ отъ него. Итакъ, хотятъ за щитить представленія оскорбляющія нравственность пред логомъ — необходимости: знать, что такое зло, чтобы дѣй ствовать морально. Съ другой стороны говорятъ, что пред ставленіе Магдалины, прекрасной грѣшницы, не одну душу вовлекло въ грѣхъ, потому что искусство явило по каяніе слишкомъ прекраснымъ и заставило покуситься выполнить предшествующее ему состояніе. Далѣе, ученіе о нравственномъ совершенствованіи, во избѣжаніе про тиворѣчія, не можетъ довольствоваться возможностію из влечь мораль изъ произведенія искусства; оно захочетъ явить ее существенною црлію. Простираясь еще далѣе — не позволятъ представлять ничего, кромѣ моральныхъ предметовъ; ибо искусство имѣетъ выборъ, а выбирать должно то, что относится къ его цѣли . Гегель показываетъ здѣсь, что для основательнаго сужденія о семъ вопросѣ — о нравственной цѣли въ ис кусствѣ — надобно напередъ спросить себя: какъ пони маютъ самую нравственность? Начало нравственности по позднѣйшему разумѣнію состоитъ 1-е въ свѣтломъ , ра зумномъ познаніи долга, добра, совершаемаго собственно для себя; 2-е въ борьбѣ разумной воли съ наклонностя ми чувственной природы . Итакъ, противоположность