Курс эстетики, или Наука изящного. Первая часть

— 26 — обще: человѣкъ силясь подражать природѣ, падаетъ въ сей неравной борьбъ. Онъ подобенъ червю, который пол зя хочетъ подражать слону. Конечно, можно находить удовольствіе, видя, какъ произведено умомъ художника и трудами рукъ его то, что уже существовало; но это на слажденіе, безъ сомнѣнія, тѣмъ менъе живо, тѣмъ скуч нее и холоднее, чемъ подражаніе ближе къ оригиналу. Даже оно можетъ перейти въ отвращеніе. Есть портре ты, о которыхъ умно говорятъ, что они отвратительны своимъ сходствомъ. Пѣніе соловья, какъ замечаете Кантъ, подряжаемое человекомъ, не нравится намъ, какъ скоро мы замѣчаемъ, что человѣкъ производилъ его. Мы не узнаемъ здесь ни свободнаго произведенія природы, ни творенія искусства. Вообще, наслажденіе, доставляемое ловкостію подражанія, всегда очень ограниченно. — Со всѣмъ другое доставляетъ человеку и безмерно больше удовольствія — имянно, это творчество. Въ такомъ смысле, малейшее изобрѣтеніе въ механическихъ искусствахъ, благороднее и ценнее въ глазахъ его, нежели все, что есть только подражаніе. Для человѣка больше гордости въ изобрѣтеніи молотка и гвоздя, нежели вь самомъ луч шемъ подражательномъ произведеніи. Ловкость артиста, которая борется съ природою, силясь возпроизвесть ее, всегда будетъ походить на ловкость человека, который попадалъ горошинкою въ маленькое отверзтіе, и которо му Александръ, въ награду за его искусство, приказалъ выдать меру гороха. Такъ какъ начало подражанія чисто внѣшнее и поверх ностное, то объяснять его, давая ему цѣлію подражаніе изящному, какъ оно находится въ предметахъ, значило бы разрушать его. Подражаніе, ни больше ни меньше, должно быть вѣрно. Различать предметы на изящные и отвратительные — значитъ вводить въ начало раздѣленіе, котораго оно не имѣетъ. Далѣе — при недостаткѣ Крите-