Курс эстетики, или Наука изящного. Первая часть

100 — искусства Грековъ. Во вторыхъ — божественное начало можетъ проявлять себя и осуществляться въ ограничен ной Формъ, — царствующимъ въ душъ человѣческой, при сутствующимъ въ сердцѣ человѣка и движущимъ его волею; и тогда, зъ сей сферѣ, люди исполненные Божі имъ духомъ, святые мученики, праведные, лица добро дѣтельныя являются также предметомъ удобнымъ для представленій искусства. Но въ третьихъ — если справед ливо, что божественное начало должно облекаться въ ог раниченную Форму и переходить въ дѣйствительный міръ, то оно проявляется преимущественно дѣятель ностью человѣка; ибо человѣческое сердце со всѣми си лами, заключающимся въ немъ, чувствованіями и стра стями волнующими его, и удаляющими вѣ самую вну треннюю и глубочайшую часть себя, все это бытіе, столь одушевленное, столь разнообразное, образуетъ живую матерію искусства. Идеалъ есть ея представле ніе и выраженіе. Идеалъ представляется намъ въ своей высшей чисто тѣ, когда благочестивые и добродѣтельные люди явля ются въ состояніи тишины и блаженства, внутренняго довольства, въ которомъ, все принадлежащее земной жизни, ея нужды, потребности, связи, противоположно сти, борьбы, уже не прикасаются къ нимъ. Отрѣшен ная истина^ проявляясь въ нѣдрѣ дѣйствительнаго міра, является углублыпеюся сама въ себя, и невходящею въ узы конечнаго. Заключившись въ себя, она, тѣмъ не менѣе, не перестаетъ быть въ состояніи ограниченномъ; но соединяясь со внѣшнимъ и ограниченнымъ, она про стымъ характеромъ очищается отъ ограниченія, такъ что каждая черта вліянія внѣшняго, кажется вполнѣ изглаженною. Эта вѣчная^ неизмѣняемая тишина, или этотъ могучій покой, какъ папр. въ Геркулесѣ, со ­