Курс эстетики, или Наука изящного. Архитектура, скульптура и живопись. Второе отделение

158 вдѣлать. Такъ этотъ великій корпусъ оставался совер шенно безъ значенія. У скульптуры, какъ мы видѣли, нѣтъ ни глаза, ни душевнаго взгляда; живопись, напро тивъ, владѣетъ этимъ богатымъ средствомъ выраженія; но она не должна сосредоточиваться на этомъ пунктѣ, выказывать огонь, блестящій во взорѣ, нѣгу или желаніе, рисующееся во взорѣ, пріятность рта, главный характеръ выраженія, безъ всякаго другаго мотива. Изъ того же разряда былъ рыболовъ Гибнера, взятый изъ тѣхъ стиховъ Гете, гдѣ онъ описываетъ неопредѣ ленное отправленіе къ спокойствію и свѣжесть, и чисто ту водъ съ удивительною глубиною и граціею чувство ванія. Молодой рыбакъ стоитъ въ водѣ нагой и, какъ человѣческія Фигуры въ древнихъ картинахъ, имѣетъ физіономію очень прозаическую; по крайней мѣрѣ, если бы она была спокойна, то не льзя было бы подозрѣвать, что ее можетъ занимать какое нибудь глубокое, пре красное чувствованіе. Вообще, не льзя приписывать цвѣтущаго здоровья всѣмъ этимъ мужскимъ и женскимъ Фигурамъ; онѣ показываютъ только нервную раздражи мость, болѣзненную слабость любовнаго чувствованія, однимъ словомъ такія движенія, душа которыхъ не хочетъ встрѣтить въ другой разъ и которыя хотѣли бы видѣть вылеченными въ искусствѣ точно такъ, какъ и въ дѣй ствительной жизни. Къ категоріи этой принадлежитъ еще манера и родъ, какими Шадовъ, глава школы, представилъ Миньону Гете. Характеръ Мнньоны исключительно поэ тическій. Интересна она по своему прошедшему, по суро вости своей нравственной и Физической судьбы, по внут ренней борьбѣ итальянской страсти, сильно возбужден ной въ душѣ, еще не говорящей ясно, чего она желаетъ; что совершенно не имѣетъ ни цѣли, ни дѣлимости и что въ своей таинственности не является на помощь ея положе нію. Эта душа сосредоточеніемъ въ себѣ больная, вы казывающаяся только отдѣльными, несвязными взрывами,