Художник и эпоха

влился tOMy, что можно быть убийцей и молиться, то Щедрин знает, что молитва, и убийство сочетались законным браком в едином л иц е м е р ии . LI если Щедрин пе знает о диалектическом переходе разума в безумие, блага в скорбь, то он отлично знает, в ка- кой мере наивно это представление о непримиримой враждебности двух «начал». II второй пунк/> утопи- ческого социализма развенчан беспощадно. Наконец, остается третье положение: некогда люди жили в братском естественном равенстве, а только ци- вилизация развратила воли, ожесточила сердца. Может быть, Щедрин верит, что история человече- ства есть история царства сатанински горделивого разума, купившего торжество за счет равенства и сердечной простоты? Быть может, Щедрин повторит тревожные слова: Если бы это было так, то Щедрин верил бы, что человечество должно только в с п о м н и т ь про былую светлую, упоительно -радостную-.жизнь на заре истории, чтобы освободиться от всевластного гипноза прогресса! Бо это не так. Трудно усомниться в дом, что сказка «Баран не- помнящий» — шедевр творчества Щедрина. Пре- красная форма, насыщенность мыслями, неподражае- ный юмор делают эту сказку ценной и пленительной Сбились мы, что делать нам, В ноле бес нас водит, видно, И кружит но сторонам.