Художник и эпоха

богемства у нас? Если на Западе мнимо е проти- вопоставление богемы мещанскому порядку на са- мом деле было з а м а с к и р о в а н н ы м е д и- II ы м ф р о н т о м с мещанством, то у нас богема есть простое и грубо-механическое о т р а ж е н и е р а с т е р я н н о с т и м е щ а н с т в а. Мещанство— вне истории. Мещанство—вне творчества. Мещан- ство не живет, а п р е б ы в а е т на советской земле. Оно не организованно. И этот хаос, и эта неоргани- зованность а в т о м а т и ч е с к и в о с и р о и з в о- д и т и о в о и с и е ч е и и ы й б о г е м е ц, часто напяливающий на себя мундир художника или поэта. Еще раз: ни в какой мере я не приписываю черт богемства всему «стану» писателей и художни- ков! Я только полагаю, что такой «уклончик» имеет- ся. Между культом «жречества» и богемством есть, пусть не прямая, но реальная связь. Жрец полагает, что он не рядовой работник, для него обычные за- коны не писаны. Богемец в быту реализует это яге «своеволие». Богемец устраивает как бы показатель- ную выставку нарушения «мещанских» принципов порядка. А процветает ли у нас культ «ягречества»? Об этом «уклоне» говорить н а д о. Товарищи Жа- ров и Уткин констатируют правильно, что ряд «чу- дачеств» об'ясняется — бессознательно — желанием в ы й т и и з к о л л е к т и в а. «Стремление быть н а д в с е м и, всегда и во всем в и д и м ы м все- ми». Правильно. Сюда следует прибавить и унасле- дованную от прошлого болезнь—м а н и ю в е л и- ч и я. Посмейте поставить поэта, поэтика, иоэтенки