Художник и эпоха

ность, пошлость, бессердечие мещанства. И все же враждебность богемца мещанству и можно и должно брать под сомнение! На какой почве выросло богемство на Западе? Богема — реакция против царства вещей в быту мелкого мещанства. Как это ни странно, но литера- тура не в достаточной степени осветила власть ве- щей над разумом и волей среднего западно-европей- ского мещанства д о в о е н н о г о п е р и о д а . С полной уверенностью можно утверждать, что ве- щи потеряли для мещанина свою первоначальную, таге сказать, рыночную стоимость. Обстановочка и вещи являются мощными, несокрушимыми автори- тетами. Ритм жизни на деле определяется ритмом и логикой вещей. Об этом не приходится судить по о ф и ц и а л ь н о исповедуемой «идеологии» меща- нина. Мещанская «тварь покорилась не доброволь- но».. Мещанин как будто бы даже «стенает и мучает- ся, ища спасения своего». Мещанин большой люби- тель «вечных» идеалов, «абсолютной» истины. Ме- щанин любит вздыхать по «мирам иным», даже жа- луется на то, что огнекрылая душа придавлена не- посильной тяжестью вещей. Наивные люди прини- мают эту мелодекламацию всерьез. На самом деле идеологическое кокетство с метафизикой есть только хитрый, конечно, не всегда осознанный, прием со- циальной гигиены. Душно в царстве вещей. Беспо- щаден владыка — вещь. Мещанин открывает идео- логическую форточку «в мира иные». Устраивает себе философски-мистический праздник—воскреее-