Казань в её прошлом и настоящем

7 I гаріи черезъ каждыя 20 лѣтъ всѣхъ старыхъ женщинъ обвиняли въ чародѣйствѣ и бросали ихъ въ рѣку; выплыв- шихъ наверхъ считали колдуньями и сожигали на ко- страхъ, а утонувшихъ признавали невиновными въ колдов- ствѣ. Наши лѣтописи нерѣдко говорятъ объ избіеніи ста- рухъ-чародѣекъ у восточныхъ славянъ. Вой собакъ булгары считали хорошимъ предзнаменованіемъ; славяне, наоборотъ, всегда видѣли въ немъ дурное предвѣстіе. Змѣй, которыхъ, по словамъ Ибнъ-Фоцлана, водилось безчисленное множество въ этой странѣ, булгары считали за грѣхъ убивать; подоб ный взглядъ встрѣчается и у другихъ народовъ тюркскаго и финскаго племенъ. На основаніи даже этихъ немногихъ примѣровъ можно вполнѣ согласиться съ извѣстными нашими оріенталистами Френомъ и В. Григорьевымъ въ томъ, что волжскіе бул гары были народомъ смѣшаннымъ изъ славянской, тюрк ской и финской народностей; каждая изъ нихъ принимала участіе въ образованіи характера этого народа, внося свои отличительныя черты. Такое смѣшеніе понимали и сами булгары; когда къ пилигримамъ, шедшимъ изъ Булгара чрезъ Багдадъ въ Мекку, обратился съ вопросомъ арабскій космографъ Шемсэддинъ Димешки: что они за народъ, то услышалъ въ отвѣтъ: «мы булгары, а булгары смѣсь турокъ со славянами». Такимъ образомъ булгары представляли изъ себя физіологическую и политическую смѣсь племенъ и на родовъ; возникъ особый булгарско-магометанскій элементъ, въ которомъ немаловажную роль играли славяне; если они и не составляли преобладающаго численнаго элемента въ булгарской народности, то всетаки имѣли очень вліятель ное значеніе; даже титуломъ булгарскаго царя служило не сомнѣнно славянское слово владавацъ; самому названію булгаръ нѣкоторые приписываютъ славянское происхожде ніе. Извѣстно, что славяне, занимавшіеся торговлей по Волгѣ, назывались у своихъ сородичей волгарями; такое названіе воспреобладало надъ другими и перешло со ела-