К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве. Том 2

ex professo 1— никак не может прийти в голову, что существует такой мир, в котором сознание и бытие отличаются друг от друга, — мир, который по-прежнему продолжает существовать, когда я упраздняю только его мысленное существование, его существование в качестве категории или точки зрения, другими словами: когда я видоизменяю свое собственное субъективное сознание, не изменяя предметной действительности действи тельно предметным образом, т. е. не изменяя своей собствен ной предметной действительности и предметной действитель ности других людей. Спекулятивное мистическое тождество бытия и мышления повторяется поэтому в критике в виде столь же мистического тождества практики и теории. Отсюда ее раз дражение против такой практики, которая хочет быть еще чем- то отличным от теории, и против такой теории, которая хочет быть еще чем-то отличным от растворения той или другой определенной категории в «беспредельной всеобщности само сознания». Ее собственная теория ограничивается тем, что объявляет все определенное — как, например, государство, частную собственность и т. д. — прямой противоположностью беспредельной всеобщности самосознания, а потому чем-то ничтожным. Между тем, необходимо, наоборот, показать, как государство, частная собственность и т. д. превращают людей в абстракции или представляют собой продукты абстрактного человека, вместо того чтобы быть действительностью индиви дуальных, конкретных людей. Наконец, само собой понятно, что если «Феноменология» Гегеля, вопреки своему спекулятивному первородному греху, дает по многим пунктам элементы действительной характе ристики человеческих отношений, то г-н Бруно и компания, наоборот, дают лишь бессодержательную карикатуру, которая довольствуется тем, что выхватывает из какого-нибудь духов ного продукта или же из реальных отношений и движений некоторую определенность, превращает эту определенность в мысленную определенность, в категорию и выдает эту катего рию за точку зрения продукта, отношения или движения. И все это делается для того, чтобы получить возможность со старче ской мудростью и с торжествующим видом презрительно по сматривать на эту определенность с высоты точки зрения абстракции, всеобщей категории, всеобщего самосознания. Как для Рудольфа все люди стоят либо на точке зрения добра, либо на точке зрения зла и оцениваются сообразно этим