К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве. Том 2

Тот факт, что Мастак убивает Сычиху, вполне отвечает его характеру, в особенности после того, как она проявила такую жестокость по отношению к нему. Но то, что убийство это он совершает по моральным мотивам, что он дает моральное толкование своей варварской радости по поводу предстоящего «ужасного убийства» и его «ужасных утонченностей», что свое раскаяние в совершенных раньше убийствах он доказывает как раз совершением нового убийства, что он из простого убийцы превращается в двусмысленного, морального убийцу, — все это является славным результатом критических деяний Ру- дольфа-целителя. Сычиха пытается выскользнуть из рук Мастака. Он заме чает это и держит ее крепко. «Постой-ка, Сычиха, я должен тебе рассказать до конца, каким образом я постепенно дошел до того, что покаялся... Тебе будет прене приятно это объяснение... и оно тебе докажет, что я должен быть безжа лостен в той мести, которую я собираюсь совершить над тобой во имя наших жертв... Мне нужно поспешить... Радость от сознания, что я держу тебя в руках, волнует мою кровь... У меня хватит времени сделать для тебя ужасным приближение смерти, заставляя тебя слушать меня... Я слеп... и моя мысль принимает телесную форму, чтобы беспрестанно рисовать перед моим воображением видимым, почти осязаемым обра зом... черты моих жертв. Идеи почти материально запечатлеваются в моем мозгу. Когда к раскаянию присоединяется ужасающее по своей стро гости искупление... искупление, которое превращает нашу жизнь в долгую бессонную ночь, наполненную мстительными галлюцинациями или размыш лениями отчаявшегося ума... быть может, тогда вслед за угрызениями со вести и покаянием приходит прощение людей». Мастак продолжает свои лицемерные разглагольствования, которые каждую минуту выдают свое лицемерие. Сычиха должна выслушать, как он шаг за шагом дошел до раскаяния. Этот рассказ ей будет пренеприятен, ибо он докажет, что его долгом является беспощадно отомстить ей не за себя самого, а во имя их общих жертв. Внезапно Мастак прерывает свою дидактическую лекцию. Ему необходимо, как он выражается, «поспешить» со своей лекцией, потому что его радость от сознания, что он держит ее в руках, слишком волнует кровь в его жилах: моральная причина для сокращения лекции. Затем он снова успокаивает свою кровь. Ведь то долгое время, в течение которого он читает ей мораль, не потеряно для его мести: оно «сделает для нее ужасным приближение смерти». Еще одна моральная причина продолжать проповедь! И на основании этих моральных причин Мастак может преспокойно вернуться к тому месту своей проповеди, на котором он ее на миг прервал,