К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве. Том 2

скольку она содержит все необходимое не только касательно обхождения с людьми, но также и касательно обращения с животными, — после притч Соломоновых следует песнь песней нового Соломона. «Природа и женщина суть истинно божественное, в отличие от че ловека и мужчины... Самопожертвование человеческого в пользу при родного, мужского в пользу женского, — таково подлинное, единственно истинное смирение и самоотречение, высшая, даже единственная, добро детель и благочестие» (т. II, стр. 257). Мы видим здесь, как поверхностность и невежество нашего спекулирующего основателя религии превращаются в явно вы раженную трусость. Г-н Даумер бежит от угрожающей ему исторической трагедии и ищет спасения в так называемой при роде, т. е. в тупой крестьянской идиллии, и проповедует культ женщины, чтобы прикрыть свое собственное бабье самоотре чение. Впрочем, культ природы г-на Даумера довольно своеобра зен. Он умудрился оказаться реакционным даже по сравне нию с христианством. Он пытается восстановить в модернизи рованной форме древнюю дохристианскую религию природы. При этом, разумеется, все дело сводится у него только к ка- кой-то христианско-германско-патриархальной болтовне о при роде, которая выражается, например, в следующих стихах: «Научи, природа-мать, Всюду лишь тебя искать И по твоему пути Со смирением идти!» «Подобные вещи вышли из моды, но не к выгоде культуры, про гресса и человеческого благоденствия» (т. II, стр. 157). Культ природы ограничивается, как мы видим, воскресными прогулками провинциала-горожанина, который выражает дет ское удивление по поводу того, что кукушка кладет свои яйца в чужие гнезда (т. II, стр. 40), что назначение слез — сохра нить во влажном состоянии поверхность глаза (т. II, стр. 73) и т. д., и который в заключение со священным трепетом декла мирует перед своими детьми оду весне Клопштока * (т. II, стр. 23 и сл.). О современном естествознании, которое в союзе с современной промышленностью революционизирует всю при роду и кладет конец, наряду с другими ребячествами, также и ребяческому отношению людей к природе, разумеется, и речи нет. Зато мы слышим таинственные намеки и недоуменные фи листерские догадки о пророчествах Нострадамуса, об яснови дении шотландцев и о животном магнетизме. Вообще пора.