К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве. Том 2

звеньями в жизненном процессе «плода вообще». Таким образом, «плод» не есть больше бессодержательное, ли шенное различии единство: он есть единство как совокупность, как «тотальность» плодов, образующих «органически расчле ненный ряд звеньев». В каждом следующем звене этого ряда «плод» придает себе все более развитое, все более выпукло выраженное наличное бытие, пока, наконец, в качестве «обоб щения» всех плодов он не становится в то же время тем живым единством, которое настолько же содержит растворенным внут ри себя каждый плод в отдельности, насколько оно производит каждый плод из себя, подобно тому как, например, все части тела постоянно претворяются в кровь и постоянно воспроизво дятся из крови. Вы видите: если христианской религии известно только одно воплощение бога, то спекулятивная философия знает столько воплощений, сколько имеется вещей, как, например, в данном случае для нее каждый отдельный плод есть особое воплощение субстанции, абсолютного плода. Главный интерес спекулятивного философа заключается, таким образом, в том, чтобы произвести существование действительных, обыденных плодов и с таинственным видом затем сказать, что существуют яблоки, груши, миндаль и изюм. Но те яблоки, груши, миндаль и изюм, которые мы вновь обретаем в спекулятивном мире, суть уже всего лишь иллюзорные яблоки, груши, миндаль и изюм, ибо они представляют собой моменты жизни «плода вообще», этой абстрактной сущности, созданной рассудком, а потому и сами суть абстрактные создания рассудка . Что нас в этой спекулятивной операции должно радовать, так это то, что мы вновь обретаем все действительные плоды, но уже как плоды, имеющие более высокое, мистическое значение, — плоды, кото рые выросли не из материальной почвы, а из эфира нашего мозга и представляют собой воплощения «плода вообще», вопло щения абсолютного субъекта. Когда мы, таким образом, возвра щаемся от абстракции, от сверхъестественной рассудочной сущ ности «плод вообще» к действительным, естественным плодам, то естественным плодам мы, наоборот, придаем вместе с тем сверхъестественное значение и превращаем их в чистые аб стракции. Наш главный интерес должен теперь заключаться в том именно, чтобы доказать единство «плода вообще» во всех его жизненных проявлениях — в яблоке, в груше, в миндале и т. д., — доказать, стало быть, мистическую взаимную связь этих плодов и показать, как в каждом из них «плод вообще» осуществляет- себя по ступеням, и как он необходимым обрй-