Ким Николаевич Бритов

патии целиком и полностью на стороне старого зодчества с его одухотворенностью, масштабной соразмерностью человеку, разнообразием форм, динамичным нарастанием ритмов вверх от земли. В картине «Старое и новое» (1967) он изобразил белокаменный на подклете, с мощными дугами гульбищ собор XVI века, украшенный нарядными кокошниками. Рядом с ним «на особицу», как говорили в старину, стоит стройная шатровая звонница, зияя пустыми пролетами без колоколов. Старый памятник архитектуры зажат в тиски новыми многоэтажными панельными домами. В картине высоко поднята линия горизонта. Видна только лишь узкая полоска неба. Справа в верхнем углу художник поместил башенный кран ново ­ стройки, а неподалеку от него еще другая верти ­ каль — труба завода. Все люди в картине на ­ ходятся на пятачке переднего плана, который замыкают по кругу поставленные автобусы, газики с брезентовыми тентами, понуро стоящие лошади, запряженные в сани. По всему видно, что действие происходит в небольшом городке, где старая застройка сменяется новой. Несмотря на нарядную цветастость, звучный колорит, картина все-таки производит настораживающее впечатле ­ ние. Художник призывает зрителя высказать свое отношение к тому, о чем он поведал. И везде, где бы художник ни работал, — в Борисоглебске или в Переславле-Залесском, в Вязниках или в Александрове — Бритов выступает с позиций патриота, отстаивающего самобытность нашей национальной культуры. Он призывает хранить прошлое, так как оно воспитывает чувство ответ ­ ственности перед Родиной, любовь к ней, уваже ­ ние к подвигам предков, укрепляет веру в силу и бессмертие народа. Логическим развитием темы древнерусских городов у Бритова явилось созда ­ ние исторических пейзажных картин. Эта тенден ­ ция в ег® творчестве прослеживается с раннего периода самостоятельной работы. Уже в 1958 го ­ ду он создал первую такую свою картину. Она называется «У Золотых ворот древнего Влади ­ мира» (1958) . Это, пожалуй, самая большая по раз ­ меру картина Бритова. Центральное место в ее композиции занимают Золотые ворота — уникаль ­ ный памятник древнерусского белокаменного зодчества XII века, один из немногих уцелевших современников «Слова о Полку Игореве». Слева и справа к Золотым воротам примыкают высокие на ­ сыпные валы с деревянными стенами и оборони ­ тельными башнями, а внизу художник изобразил древний посад — рубленые дома, хоромы, церкви.

Несмотря на то что Бритов предпринял опыт исто ­ рической реконструкции города Владимира домон ­ гольской поры, картина все-таки смотрится как архитектурный пейзаж. Передача состояния при ­ роды, времени года уже тогда были сильной стороной его живописи. Этому он уделил и здесь первостепенное значение. Тональная целостность, серебристо-серый колорит, мягкая градация в полутонах — все это составляет несомненные жи ­ вописные достоинства картины. Однако к тому времени Бритов еще недостаточно усвоил осо ­ бенности архитектуры, жизни и быта наших предков. В его картине мало точных примет времени, бытовых подробностей, делающих карти ­ ну достоверной, как, например, это удавалось А. М. Васнецову в его серии работ о Москве XVII века. Спустя двадцать лет после написания картины «У Золотых ворот древнего Владимира» Бритов в 1978 году снова взялся за написание двух исто ­ рических пейзажей. Темой картин он избрал морские ворота Господина Великого Новгорода — Старую Ладогу — город, через который в древно ­ сти проходил торговый путь «из варяг в греки». К написанию картин художник подошел во всеору ­ жии знаний и умения. Композиционным стержнем обеих картин («Старая Ладога» и «У стен древней Ладоги») является дошедший до нашего времени свидетель тех давних времен — церковь Георгия XII века. Художник очеловечивает этот памятник. Он изображает храм с надвинутым на главу шлемовидным покрытием, словно воина в боевых доспехах, находящегося в дозоре. Цер ­ ковь Георгия, стоящая в устье Волхова, в трактов ­ ке Бритова и есть тот начальный пункт, с которым связаны все легенды Новгорода Великого: и о призыве на княжение трех братьев-варягов, и о Садко — Богатом госте, и о Василии Буслаеви- че. Легкие струги, борта которых украшены по древней традиции щитами воинов, белые паруса с солярными знаками, пестрая толпа гостей и горо ­ жан — все это в картинах Бритова воспринимается как поэма о древней и неувядающей красе родной земли. «Гордиться славою своих предков, — говорил Пушкин, — не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие». Бритов не только гордится славой предков, он передает это чувство зрителям своих картин, дела ­ ет их сопричастными к тем историческим событи ­ ям, о которых они слышали из учебников, а теперь вот как бы увидели въявь. Эмоциональному вос ­ приятию картин в большой мере способствуют и

32