Из прошлого. Воспоминания

достигал до пола, — сидел, углубившись в свою работу, а рядом в ним, в кресле, сидел он, мои знаменитый судья. В моем воображепии великий скульптор всегда представлялся мне почему-то человеком небольшого роста, просто одетым и добродушным. Но я увидел щегольски одетую пеболыную Фигуру, на плечи которой был небрежно паброшеп коричневый плед, а одна рука была в перчатке. Обратил на себя мое вни- мание красивый, выпуклый, белый лоб, над которым подымалась шапка курчавых чсрпых волос. Глубоко сидящие черные глаза пронзительно на меня посмотрели. Я оробел. Лицо показалось мпе суровым н строгим. Осо- бенную суровость придавали Антокольскому крепкие, прямые волосы па бороде и на усах. Все лицо его дышало энергией, и, в то же время, некоторые черты его лица выражали какое-то недовольство. Внимательно осмотрев мои работы, Антокольский привлек меня к себе п, стараясь поднять мою упорпо опущенную голову, спросил: — А хочешь со мпой поехать в Петербург? Там будешь у меня заниматься. Хочешь? Но, вероятно, по выражению моего лица трудно было ожи- дать ответа, и потому он прибавил: — Приходи завтра с твоим старшим братом, я с ним пого- ворю. Кстати, принеси инструменты, которыми работаешь. В страшном волнении, не помня себя от радости, я выбе- жал па улицу и влетел в дом весь сияющий и торжествующий. Долго не могли сестры добиться от меня толкового рассказа о случившемся. Рассказывая, я все всхлипывал, путал слова, а когда дошел до предложения Антокольского поехать с ним в Петербург, то разразился громкими рыданиями. Я стал всех упрекать в том, что мною, как младшим в семье, только поль- зуются для домашних услуг, но судьбой моей никто не поинте- ресуется. Сестры не ожидали- такого успеха. Не думали онн, что знаменитый Антокольский одобрит мою работу. Им уже пред- ставлялось, что я в Петербурге п делаюсь зпаменптым художником. Они вспомнили рассказы о художниках, которые происходили из бедных семей. Они припомнили н свою собственную жизнь :