Гамбургский счет

Концепция «установки на материал», предваренная работой о Розанове (ср.: с. 122) и намеченная в ст. 1924 г. о Горьком, Бабеле, Белом, конкретизиру ется к началу 1925 г. «Мне кажется,— пишет Шкл.,— что кризис жанра может быть изжит только привлечением нового материала» (Леф. 1925. № 3. С. 70). Ближайшая параллель к ней — лефовская «литература факта», сформировав шаяся позднее, но к концу 1925 г. уже обозначившаяся в рамках «производст венного искусства» (Чужак Н. Искусство быта.— Советское искусство. 1925. № 4—5; Арватов Б. Литература и быт.— Звезда. 1925. № 6). Подробнее о связях «литературы факта» и формальной школы см.: Lachman R. Faktographie und formalistishe prosa-theorie.— Ästhetik und Kommunikation. 1973. № 12. С 191*. См. прим. к с. 140. С. 192*. Отзыв относится и к мнимопереводным романам середины 20-х гг. С. Заяицкого, Ю. Слезкина и др. (см.: ЭОЛ, с. 506). С. 195*. Неточный пересказ одного эпизода из романа Смоллетта «Путе шествие Хамфри Клинкера» (1771). С. 197*. Далее в одном из вариантов: «Для того, чтобы показать, что при помощи этой рабочей гипотезы, которую я сейчас изложил, можно объяснить многое в кризисе современной русской литературы, я в одной главе попытаюсь связать такой разнообразный материал, как роман Каверина «Конец Хазы», «Приключения Хулио Хуренито» Ильи Эренбурга, « Месс-Менд» Мариэтты Ша гинян, неопубликованный роман Юрковского, «Остров Эрендорф» Катаева, «Конармию» Бабеля и «Железный поток» Серафимовича. Я не шучу, когда соединяю в одной фразе эти столь разнородные произведения. Очень жалею людей, которые подумают, что я шучу, потому что они меня не поймут» (1). ...**. Имеется в виду редакция журн. «Огонек». ГОРЬКИЙ. АЛЕКСЕЙ ТОЛСТОЙ. Впервые - Россия. 1924. № 2. С. 192— 206 (под назв. «Новый Горький»). С доп.— УиП, с. 20—47 (под назв. «Горький, Ремизов и даже Алексей Толстой»). Печ. по рукописи (74). Ст. «Новый Горький» писалась по заказу редактора «России» И. Лежнева побывавшего в авг.— сент. 1923 г. в Берлине (см. его письмо Н. Устрялову от 15 окт. 1923 г.— Slavica Hierosolymitana. 1981. Vol. V —VI. С. 567) и заключает период наибольшей творческой и личной близости Шкл. и М. Горького. Зна комство, по свидетельству Шкл. (с. 160), состоялось в дек. 1915 г. в «Летописи», к сотрудничеству в которой Горький привлек тогда Маяковского, О. Брика и Шкл. В 1919—1921 гг. между Горьким и Шкл. устанавливаются тесные отно шения, отразившиеся в СП и воспоминаниях современников (см., напр.: Хода севич В. Портреты словами. М., 1987. С. 127 — 130). М. Горький в это время заин тересованно следит за работой формалистов. Так, 4 окт. 1920 г. он рекомендует «талантливого филолога» Шкл. 3. Гринбергу, отзываясь об ОПОЯЗе: «(...) очень серьезное дело, а делать его и хотят, и могут люди молодые, сильные и да ровитые. Я, со своей стороны, всемерно поддерживаю их (...>» (АГ, ПГ-рл 11—23 — 17). Восторженно принимает Шкл. новую прозу Горького — воспоми нания о Льве Толстом и «Заметки из дневника» (эти кн. он и считал долгие годы лучшими произведениями писателя 1 ). 18 сент. 1922 г. он пишет Горькому: «Си 1 Ранее, по-видимому, отношение Шкл. к Горькому было сдержаннее: в одном из выступлений 1917 г. он отзывался о нем как «стороннике этно графического искусства» (цит. по: Муратова К. М. Горький в борьбе за раз витие советской литературы. М.—Л., 1958. С. 34).

509