Гамбургский счет

Герои «Трех толстяков» совершают поступки, они инте ресны. Валентин Катаев хотел быть учеником Бунина, но в прозаи ческих вещах он скорее ученик Александра Грина, тоже ныне мертвого, а завтра писателя, которого будут читать, у которого будут учиться. Имя Грина уже назвал Олеша. Катаев в ранних рассказах работал на условном материале, создавая роман приключения, левантийский роман о плутах, ко торые похожи друг на друга во всем мире, во всяком случае в мире Средиземного моря. V За удачей писателя лежат его неудачи. Много попыток де лается перед победой. Но мертвые убираются с глаз живых в историю литературы. Удача «Месс-Менд» как будто не имела продолжения. Однако вспомним о приключенческих романах Козырева, Алексея Тол стого, о моем романе со Всеволодом Ивановым, об удаче Мариэт ты Шагинян. Валентин Катаев, с моей точки зрения, хорош не там, где он старается, написал превосходнейший приключенческий ро ман «Растратчики» на нашем материале. С новой линии — бес полезности приключений — он дал сюжет Ильфу и Петрову для книги «Двенадцать стульев». Сюжет он взял недалеко. У Конан Дойля есть рассказ «Шесть Наполеонов». Итальянец, формовщик бюстов, спрятал черную жемчужину в гипсовую массу головы одного бюста. Бюсты проданы. Италья нец ищет бюсты и разбивает их. Позднее режиссер Оцеп сделал из этого сценарий «Кукла с миллионами». Еще позднее сюжет снова ожил. Он ожил в луч шем качестве, чем был рожден. Переселение вещей во время революции дало этой теме глубину и правдоподобие. В схеме, предложенной Катаевым, Остапа Бендера не было. Героем был задуман Воробьянинов и, вероятно, дьякон, который теперь почти исчез из романа. Бендер вырос на событиях, из спутника героя, из традицион ного слуги, разрешающего традиционные затруднения основного героя, Бендер сделался стихией романа, мотивировкой приклю чений. Несмотря на смерть, он, как настоящий удавшийся герой, ожил. Он был убит, но не исчерпан. Герои же романов приключений могут быть только исчерпа ны, а не убиты. Он ожил в «Золотом теленке». Ильф и Петров — чрезвычайно талантливые люди. Когда я их вижу, я вспоминаю Марка Твена. Мне кажется,

473