Функция, форма, образ в архитектуре

Произведение архитектуры

иым свойством пространственных систем іюбого архитектурного организма. Отсюда п встречное движение, родившееся в 60-е годы: к новым формам дифференциации архитектурного пространства, к утвержде ­ нию его особого качества, а вместе с тем и к обострению восприятия материальности архитектурных объектов. Сочетание материальных структур, ог ­ раничивающих пространство, извне воспри ­ нимается как объем здания. Объемы в свою очередь служат для организации от ­ крытых пространств — дворов, улиц, пло ­ щадей. Очертания объема, как правило, за ­ висят от его внутреннего пространства — иногда эта зависимость является прямой и очевидной, как в современных сооружени ­ ях, образованных пространственными кон ­ струкциями — вантовыми или оболочками. Однако соответствие внешних очертаний «скорлупы» и того, что она в себе заключа ­ ет, пе является абсолютным законом архи ­ тектуры. В истории зодчества мы находим примеры их независимого формирования. Полное тождество внутреннего простран ­ ства и внешнего объема и вообще невоз ­ можно. Неизбежная разница определяется не только сечениями материальных ограж ­ дений, по и пустотами в их конструкции и пространствами технического назначения между внутренней и внешней поверх ­ ностью ограждения. Да и любое расчлене ­ ние внутреннего пространства обусловли ­ вает принципиальное отличие восприятия здания изнутри от восприятия извне. Сечения конструкций, формирующих архитектурное пространство, зависят от средств строительной техники. Толщина стен Поганкпных палат во Пскове (XVI в.) достигает двух метров; четырехметровый массив стены формирует Девичью башню в Баку (XII в.), в то время как толщина современных стеновых ограждений не превышает 30 см. Однако в архитектуре прошлого достаточно много примеров и полной независимости объема от внутрен ­ него пространства, заданной целевой уста ­ новкой формообразования. Очертание пи ­

рамид Древнего Египта определялось их символической функцией, а погребальная камера и ведущие к ней коридоры имели ничтожно малый объем в сравнении с мас ­ сивом каменной кладки. Эти гигантские надгробия были произведениями архитек ­ туры, еще не обособившейся от других ис ­ кусств; их можно рассматривать и как про ­ изведение скульптуры, где использование материала подчинено законам пластичес ­ кой выразительности. Однако существен ­ ное различие между внешними очертания ­ ми объема и конфигурацией пространства внутри здания могло отражать и осознан ­ ное различие внешних и внутренних фак ­ торов формообразования. Так, прославленное произведение рус ­ ского деревянного зодчества — 22-главая Преображенская церковь Кижского погос ­ та (1714) имеет невысокое, компактное внутреннее пространство: стремление со ­ хранять тепло зимой обязывало ограни ­ читься минимальными величинами. Погост, однако был центром гнезда расселения. Его постройки должны были стать заметным ориентиром среди обширной территории, не только зрительно организуя окружающий озерный ландшафт с его низкими берега ­ ми и островами, покрытыми лесом, но и символически выражая единство кресть ­ янской общины, заселившей суровый край. Поэтому над невысоким уютным помеще ­ нием воздвигнут многоярусный многогла ­ вый объем, пе заключающий в себе доступ ­ ного человеку пространства. Двойствен ­ ность функции — культовая постройка ма ­ лолюдной группы селений и в то же время зримый ориентир центра общественной жизни для большой территории — опреде ­ лила несовпадение очертаний интерьера и внешнего объема. Купольные здания мавзолеев Средней Азии и Ирана, строившиеся в XI — XVI вв., получали статично уравновешенное, гармо ­ ничное внутреннее пространство. Завер ­ шавшее его купольное покрытие было от ­ носительно невысоким — это облегчало восприятие полихромного орнамента, хоро- 167