Фантазии об искусстве

ИЗ ПЕРЕПИСКИ ВАКЕНРОДЕРА И ТИКА

участие в боли поэта, ему будет не довольно чувств по следнего по такому поводу, он захочет узнать, как было дело.— Все лирические поэты до сих пор ощущали это, от того все они вращаются в круге уже известных идей й по ложений, а если преступают этот обычай, то всякий раз рассказывают историю. Но лирический поэт, который выду мывает совершенно новое положение и изливает свои чув ства по этому поводу, на мой взгляд, делает такую же ошиб ку, как художник, который рисует неведомые предметы и невесть какой сюжет; если его в конце концов и понимают, то другой все же неизменно имеет перед ним то преимуще ство, что его поймут скорее и он произведет больше впе чатления.— Мне кажется, что ты здесь явно вторгаешься в область драматического поэта, у него это прозвучало бы естественно, ибо было бы понятно из предыдущего, ведь история в драматическом творении интересна не чем иным, как чувствами, которым она служит поводом.— Раз уж я столь откровенно высказал тебе свое суждение, прибав лю еще, как представляется мне рождение этой вещи,— тебя позабавит, если я угадаю, и не обидит, если окажусь не прав. Итак, мне кинулось в глаза различие между тво ей вещью и яростным отчаянием Фиеско, когда он убил свою жену. Фиеско жаждет, чтобы все переворотилось, все страдало от боли, как он, алчет разрушить весь мир— здесь же нечто весьма далекое от страсти; нечто вроде остроумия отчаяния, которое предполагает раздумье, дли тельный постепенный переход страсти в созерцание и срав нение. И, следственно, я представил себе рождение твоей пиесы: верно, в голове у тебя было прекрасное место из Шиллера: «Если бы во всей вселенной я был один...», которое тебя так восхищало и которое с тех пор живет и во мне. Нечто, о чем столь долго размышляешь, любов но исследуешь со всех сторон, сам того не замечая, буд то во сне ставишь эти строки в другую связь и наблюда ешь, какое действие они произведут там, словом сказать, такую картину для забавы пробуют рассматривать с мно гих сторон, покамест не теряют за этим правильной точ ки зрения. И так тебе пришла на ум мысль поставить эту идею в противоположную связь, развить ее в противопо ложном направлении — так возникла исходная точка и по ложение, ты написал стихоторение, забыл, как оно роди- лось, и так как ты привык к этим чувствам, то, натураль но, не замечаешь неестественного и невнятного, ибо тебе 9 В.-Г. Вакенродер 233