Фантазии об искусстве

ИЗ ПЕРЕПИСКИ ВАКЕНРОДЕРА И ТИКА

раз играл в карты и однажды просидел за этими цветны ми картинками почти всю ночь; не унизительно ли для человека так убивать краткое время, отпущенное для жиз ни; и как можно называть эту трату времени почетным словом «удовольствие»? Когда подумаешь, как много сотен тысяч средств существует и как много тысяч еще ежеднев но изобретается, дабы убивать время, то иногда кажется, что весь род человеческий состоит из одних малых детей, которые не знают, куда деваться от скуки. Большинство людей доживает едва до пятидесяти, тридцать лет из них пропадают на сон, еду и питье, остальные же достаются в добычу скуке и недостойным занятиям; знаю, что это дурно, но часто меня охватывает непреодолимое чувство презрения к таким людям, которое вскоре уступает место жалости. Милый Вакенродер, не порицай меня за горды ню, это же чувство, а не мысль, и ведь ты знаешь меня. Меж тем я не забрасываю своего Шекспира, я еще не сколько раз перечел «Зимнюю сказку» и открыл в ней множество новых красот; но все более сердят меня дерз кие комментаторы, слепые, будто кроты, повторяющие, словно попугаи, во всех хрестоматиях, что Шекспир точно гений, однако не обладает вкусом (гений, не обладающий вкусом, — какой вздор!), что у него нет художественности; я же на каждой странице нахожу такую тонкую художе ственность, такое тонкое чувство, тончайший вкус. Лонгин говорит: чтобы создать нечто великое, необходимо обла дать великой и возвышенной душой; я хотел бы пойти дальше и утверждать, что великим и возвышенным духом надобно обладать также и для того, чтобы воспринимать великое и возвышенное, иначе как ты объяснишь, что приятное и трогательное действует на большее количество людей, чем великое и возвышенное? Многие его вообще не видят и не понимают. — Я гораздо скорее могу слушать без слез адажио на гармонике, чем псалом Рейхардта, при звуках симфоний к «Гамлету» и Ахиг’у у меня в с я к и й раз слезы навертываются на глаза, все великое приводит меня в состояние своего рода ярости, многие же пропус кают его мимо ушей, не впуская в душу. Г-жа Рейхарт говорила мне как-то уже давно, что трогательное далеко не производит на нее такого впечатления, как возвышен ное, которое всегда исторгает у нее слезы; тогда это заме чание показалось мне странным, но сейчас таким уже бо 207