Фантазии об искусстве

В.-Г. ВАКЕНРОДЕР

жества его скудной жизни и, наконец, старость. Все это подтачивало изначальную доброту его сердца; ибо у лю дей, не наделенных силой духа, все, с чем приходится им сталкиваться, переходит в кровь и влияет на сердце, хотя сами они того и не сознают. Дети старого лекаря росли как сорняки в запущенном саду. Одни из сестер Йозефа были слабы здоровьем, дру гие— умом и вели жалкое одинокое существование в сво ей маленькой темной каморке. Кто более был бы чужд этому семейству, нежели Иозеф, всегда живший в прекрасном мире воображения и небесных грезах? Его душа была подобна нежному де ревцу, семя которого какая-то птица уронила меж пус тынных развалин, где оно девственно высится среди су ровых камней. Он всегда был одинок, молчалив и погру жен в себя, и дух его питался лишь мечтами, оттого отец считал, что и он несколько не в себе и скуден умом. Свое го отца и сестер любил он искренне; однако мир своего духа ценил превыше всего и таил его ото всех. Так скры вают ящичек с сокровищами, ключ от которого никогда не отдадут в чужие руки. От ранних лет самой большой радостью его была му зыка . Порой он слышал, как кто-то играет на клавесине, или сам играл. Мало-помалу это повторное наслаждение сформировало его таким странным образом, что весь его внутренний мир полностью обратился в музыку и душа его, привлекаемая этим искусством, всегда блуждала в сумрачных лабиринтах поэтического чувства. Чудесную эпоху в его жизни составило путешествие в епископскую резиденцию, куда его взял с собой на не сколько недель живший там состоятельный родственник, которому полюбился мальчик. Здесь он жил в настоящем раю: дух его на тысячу ладов услаждался прекрасной музыкой и порхал вокруг, подобно мотыльку в теплом воздѵхе. Преимущественно посещал он церкви и слушал, как в мощном звучании инструментов раздаются под высокими сводами священные оратории, кантилены и хоры, причем часто он в задушевном благоговении смиренно прекло нял колени. До того как начиналась музыка, когда он стоял, стиснутый толпой и окруженный ее легким ропо том, ему казалось, что он слышит вокруг себя беспоря дочное гудение будничной и низменной жизни человечес* 98