Эстетика. Том второй

свете абсолютного как света. И наоборот: всеобщая сущность конкретной действительности природы и человека понимается не в смысле их всеобщности, лишенной существования и образа — это всеобщее и то единичное, о котором только что шла речь, здесь представляются и высказываются как нечто непосредствен ное единое. Такое воззрение мы имеем право считать прекрасным, широким и великим, а по сравнению с нелепыми и бессмыслен ными образами идолов свет, как нечто чистое внутри себя и все общее, несомненно соответствует добру и истине. Однако поэзия в этом воззрении всецело останавливается на общих представлениях и не доходит до искусства и художествен ных произведений. Ибо здесь ни благое и божественное не опре делено в самом себе, ни образ и форма этого содержания не по рождаются из духа, а, как мы уже видели, само наличное — солнце, звезды, реальные растения, животные, люди, существую щий огонь —схватывается этим воззрением как уже в своей не посредственности соразмерный облик абсолютного. Чувственное изображение не воплощается, не формируется и не создается си лами духа, как этого требует искусство, а его в качестве адекват ного выражения непосредственно находят во внешнем существо вании и высказывают как таковое. Правда, с другой стороны, единичное фиксируется представ лением и независимо от его реальности, как мы это «видим, на пример, в представлениях об изедах, о ферверах, о гениях от дельных людей. Однако поэтический вымысел в этом начинаю щемся разделении необычайно слаб, ибо различие остается совер шенно формальным, так что гений, изед, фервер не получают и не должны получать своеобразного формирования, а отчасти харак теризуются лишь тем же содержанием, отчасти — той же голой и для себя пустой формой субъективности, которыми уже харак теризуется существующий индивид. Фантазия не создает здесь ни иного, более глубокого смысла, ни самостоятельной формы бо лее богатой внутри себя индивидуальности. И хотя мы видим далее, что особенные существования объединяются в общие пред ставления и роды, которым в качестве таковых родовых существ представление сообщает реальность, все же и это возведение множества в некое объемлющее существенное единство, которое берется как зародыш и основа единичности того же вида и рода, в свою очередь является лишь деятельностью фантазии в неопре деленном смысле, а не произведением поэзии и искусства в соб ственном смысле. Так, например, священный огонь Бейрама есть существенный огонь; среди вод также встречается вода всех вод. Хом считается

42