Эстетика. Том второй

высот божественной любви, воспетой Данте, или фантастической нежности у Петрарки низводится до уровня чувственных, не приличных историй и смешных коллизий, а героизм π храбрость взвинчены до такой степени, что вызывают уже не доверчивое восхищение, а лишь улыбку по поводу сказочности подвигов. Относясь равнодушно к тому, как возникают изображаемые им ситуации, каким образом они влекут за собой удивительные пе рипетии и конфликты, как эти конфликты завязываются, обры ваются, опять сплетаются, разрубаются и наконец изумительно разрешаются, комически трактуя, кроме того, рыцарские подви ги,— Ариосто все же умеет выделить и возвысить все то благо родное и великое, что имеется в рыцарстве,— мужество, любовь, честь и храбрость,— не в меньшей мере, чем другие страсти — плутовство, хитрость, присутствие духа и многое другое. β. Если Ариосто воюет больше против сказочности рыцар ских приключений, то Сервантес обратил внимание на их роман тический характер. В своем «Дон-Кихоте» он изображает благо родный характер, в котором рыцарство переходит в сумасшест вие. Здесь рыцарские приключения перенесены в прочные, оп ределенные условия действительности, которая подробно изобра жается во всех ее внешних отношениях. Отсюда возникает ко мическое противоречие между рассудочным, упорядоченным соб ственными силами миром и изолированной душой, которая хочет создать эту прочность, этот порядок с помощью своих рыцарских подвигов, которые, однако, только ниспровергают ее. Несмотря на это комическое заблуждение, в «Дон-Кихоте» полностью сохранилось то, что мы хвалили раньше в произведе ниях Шекспира. Дон-Кихот — благородная, многосторонняя и ду ховно одаренная натура, которая все время живо интересует нас, Дон-Кихот — это душа, которая в своем безумии вполне уве рена в себе и в своем деле; вернее, его сумасшествие в том и состоит, что он уверен и остается уверенным в себе и в своем деле. Без этого спокойствия, лишенного рефлексии, по отноше нию к характеру и успеху своих поступков он не был бы под линно романтичным. Эта уверенность в субстанциальной сути своих действий действительно велика, гениальна и украшает его прекраснейшими чертами характера. Произведение в целом представляет собой, с одной стороны, осмеяние романтического рыцарства, являясь подлинной ирони ей, между тем как у Ариосто приключения остаются только лег комысленной шуткой. С другой стороны, события в «Дон-Кихо те» — лишь нить, на которую прелестно нанизывается ряд под линно романтических новелл, чтобы показать истинную ценность 303·