Эстетика. Том второй

тели, а олишь формы наполненной собою романтической внутрен ней жизни субъекта. Ибо личная самостоятельность, за которую борется честь, проявляется не как храбрая защита общего дела и добропорядочности его устоев или законности в сфере частной жизни. Напротив, она борется только за признание и абстракт ную неприкосновенность отдельного субъекта. Точно так же и любовь, составляющая средоточие этого круга, есть лишь слу чайная страсть субъекта к другому субъекту. Даже если эта лю бовь обогащается фантазией, углубляется задушевным чувством, она тем не менее не представляет собой нравственных уз брака и семьи. Верность кажется чем-то более нравственным, так как она хочет не только своего, твердо держится за нечто высшее, общее, предана другой воле, желанию или приказу господина и тем самым отказывается от себялюбия и самостоятельности соб ственной частной воли. Но чувство верности относится не к объ ективному общему интересу, взятому самостоятельно в его сво боде, развитой в форме государственной жизни,— а соединяется лишь с личностью господина, который поступает индивидуально ради самого себя или же связан более общими отношениями и действует ради них. Эти три стороны, взятые и сплетенные воедино, составляют помимо религиозных отношений основное содержание рыцарства. Они образуют необходимый переход от принципа религиозной внутренней жизни к вступлению ее в мирскую духовную жизнен ность. Здесь романтическое искусство обретает точку зрения, ис ходя из которой оно может творить независимо, из самой себя, и быть более свободной красотой, ибо оно стоит теперь между абсолютным содержанием религиозных представлений, прочных самих по себе, и пестротой частных и ограниченных особенностей конечного и мирского. Из отдельных видов искусства главным образом поэзия сумела лучше всего овладеть этим материалом, так как она более всех других искусств способна выразить уг лубленную в себя внутреннюю жизнь, ее цели и события. Поскольку перед нами материал, который заимствуется че ловеком из собственной души, из мира человеческих отношений, то может показаться, что здесь романтическое искусство стоит на одной почве с искусством классическим и, следовательно, именно здесь мы можем сравнить их друг с другом и противопо ставить друг другу. Уже раньше мы обозначили классическое ис кусство как идеал объективно истинной в самой себе человечно сти. В центре его фантазии находится содержание, носящее суб станциальный характер и обладающее нравственным пафосом. В поэмах Гомера, в трагедиях Софокла и ЭсхЪла речь идет об ин

2G7