Эстетика. Том второй

Это делает необходимым для обликов богов выражение величия, классически прекрасной возвышенности. Вечная серьезность, не изменный покой запечатлены на челе богов и разлиты во всем их облике. ββ. Кажется поэтому, что они в своей красоте поднялись над собственной телесностью, вследствие чего возникает разлад между их блаженным величием как духовным внутрп-себя бытиемиих внешней и телесной красотой. Дух как будто всеце ло погружен в свой внешний образ и вместе с тем кажется вы шедшим из последнего, погруженным лишь в себя. Это как бы странствование бессмертного бога среди смертных людей. В этом отношении греческие боги производят впечатление, сходное при всем различии с тем, которое произвел на меня бюст Гёте, сделанный Раухом, когда я впервые его увидел. Вы его также видели: высокий лоб, могучий, повелительный нос, от крытый взор, округленный подбородок, губы разговорчивого и образованного человека, одухотворенный поворот головы; взгляд, обращенный в сторону и одновременно несколько вверх; и вместе с тем все полно вдумчивой, благосклонной человечности. При бавьте к этому сильно развитые мускулы лба, лица, свидетель ствующие о чувствах, страстях, и при всей полноте жизни — спокойствие, мир, величие в старости; а затем рядом с этим — вялость губ, западающих в беззубый рот, дряблость шеи, щек, из за чего нос кажется еще более могучей башней, а лоб еще более высокой стеной. Мощь этого непоколебимого облика, сведенного преимущест венно к его неизменной основе, в своем непринужденном обрам лении подобна величавой голове, облику жителей Востока в их широких тюрбанах, но болтающихся плащах и шлепающих туф лях. Здесь перед нами твердый, могучий, вневременной дух, ко торый, нося маску облекающей его смертности, намерен сбросить с себя этот покров, а пока что еще позволяет ему вольно и сво бодно болтаться вокруг себя. Рассмотренные боги представляются нам со стороны этой высокой свободы и духовного спокойствия поднимавшимися над своей телесностью. Поэтому при всей красоте и законченности своего облика, своих членов боги все же ощущают их как что-тѳ лишнее. Однако весь их телесный облик полон жизни, одушев лен, тождествен с духовным бытием, неразлучен с ним. Твердая в себе основа не расходится с более мягкими частями, дух не уходит, не отлетает от тела, а оба — дух и тело — составляют единое прочное целое, из которого тихо выглядывает внутри^се бя-бытие духа с удивительной уверенностью в самом себе.

195·