Эстетика. Том второй

ного. Но, несмотря на это, тем силам, которые должны быть сюда причислены, не хватает духовной индивидуальности и со размерного ей облика и проявления, так что в своей деятель ности они в большей или меньшей степени сохраняют близкое отношение к необходимому и существенному в природной об ласти. В качестве примера мы можем указать на представле ние о Немезиде, Дике, Эриниях, эвменидах и мойрах. Здесь, правда, уже существуют определения права и справедливости. Однако это необходимое право, не будучи постигнуто и вопло щено как внутри себя духовное и субстанциальное содержание нравственности, либо останавливается на самых общих абст ракциях, либо касается темного права природного в сфере ду ховных отношений. Сюда, например, относится любовь к род ственникам и ее право, которое не принадлежит к области ду ха, самосознающего себя в ясной свободе, и поэтому не высту пает как право, установленное законом, но оказывается в ан тагонизме с последним как непримиримое право кровной ме сти. Что касается деталей, то я хочу упомянуть лишь о немно гих представлениях. Немезида, например, есть та сила, кото рая унижает возвысившееся, низвергает чрезмерно счастливое с его высоты и восстанавливает тем самым равенство. Но пра во равенства есть совершенно абстрактное и внешнее право, которое хотя и оказывается деятельным в области духовных обстоятельств и отношений, все же не делает содержанием справедливости их нравственный организм. Другая основная сторона заключается в том, что древним богам приписывается соблюдение права семейных отношений, поскольку последние покоятся на природной основе и вслед ствие этого противостоят публичному праву и закону общины. В качестве нагляднейшего примера мы можем привести «Эв мениды» Эсхила. Страшные девы преследуют Ореста за убий ство матери, которое повелел ему совершить Аполлон, новый бог, дабы Агамемнон, убитый супруг и царь, не оставался не отомщенным. Вся драма получает вследствие этого характер борьбы между этими божественными силами, которые лично выступают друг против друга. С одной стороны, эвмениды — богини мести, с другой — они называются благомыслящими. Наше обычное представление о фуриях, в которых мы превра щаем эвменид, является грубым и варварским. Ибо эвмениды, по существу, имеют право на преследование, и поэтому они не просто обуяны ненавистью, дики и жестоки в причиняемых ими мучениях. Однако право, выдвигаемое ими против Ореста,

174·