Эстетика. Том второй

ставление о всеобщей порождающей жизни природы, составляв щее основное определение многих древних мифологий, переложе но здесь поэтической фантазией в отдельные рассказы о распут стве отца богов и людей. Но он совершает их не в своем собствен ном облике и большей частью также и не в человеческом, а глав ным образом в животном или каком-нибудь другом образе природы. у. К этому примыкают еще те промежуточные образы полу людей-полуживотных, которые не исключены из греческого ис кусства, однако содержат животный элемент как нечто унизи тельное и недуховное. У египтян, например, козлу Мендесу по клонялись как богу (Геродот, кн. III, гл. 46), причем, по мнению Яблонского (Фридрих Крейцер, «Символика и мифология древних народов, особенно греков», т. I, стр. 477), это имело смысл по клонения порождающей силе природы, по преимуществу солнцу, и приобрело постыдный характер: женщины, как на это намека ет Пиндар, сами отдавались козлам. Напротив, у греков Пан—на водящее ужас присутствие божества. Позднее — у фавнов, сати ров, панов — козлиный образ сказывается только во второсте пенных деталях — в ногах, а у самых красивых только в заост ренных ушах и маленьких рожках. Другое же в облике имеет человеческие черты, а животные черты сведены к незначитель ным остаткам. Однако фавны у греков не считались высшими божествами и духовными силами; их характер заключался в одном лишь чув ственном, распущенном веселье. Правда, их изображают и с бо лее глубоким выражением,— как, например, прекрасный мюн хенский фавн, держащий на руках молодого Вакха и глядящий на него с улыбкой, полной величайшей любви и ласки. Он не отец Вакха, а его воспитатель; только ему и приписывается пре красное чувство радости, доставляемой невинностью ребенка, чувство, которое в качестве материнского чувства Марии к Хри сту поднято в романтическом искусстве до уровня возвышенного духовного предмета. У греков же эта прелестная любовь при надлежит подчиненному кругу фавнов, обозначая, что она ведет свое происхождение из животной, природной области, и поэтому ею можно наделить эту сферу богов. Сходными промежуточными образами являются и кентавры, в которых преимущественно выступает природная сторона чув ственности и вожделения, оттесняющая духовную сторону. Хи рон, правда, носит более благородный характер, он искусный врач и воспитатель Ахилла, но эта роль воспитателя ребенка не принадлежит кругу божественного как такового, а относится лишь к области человеческой сноровки и ума.

І64