Эстетика. Том второй

Зевс лпшил людей огня, так как без огня доставшееся на их долю мясо не приносило бы им никакой пользы. Это ему мало помогло: Прометей похитил огонь и от радости скорее летел, чем бежал. Поэтому, как говорит сказание, еще и теперь люди, при носящие радостную весть, бегут быстро. Так греки направляли свое внимание на каждый успех человеческой культуры и, обле кая его в форму мифа, сохраняли для сознания. К этому примыкают — в качестве сходного примера даль нейшей деградации животного элемента — воспоминания о зна менитых охотах , которые приписывались героям; о них сохраня лась благодарная память. Здесь умерщвление животных — на пример, удавление немейского льва Гераклом, умерщвление лер нейской змеи, охота на каледонского вепря и т. д.— признается высоким подвигом, благодаря которому герои достигают ранга богов, в то время как индийцы наказывали смертью умерщвле ние определенных животных. Разумеется, в основе таких подви гов лежат и другие символы — например, солнце и его движение в мифе о Геркулесе. Такие героические поступки доставляют нам существенный материал для символических истолкований. Одна ко эти мифы понимаются вместе с тем в определенном смысле благодетельных охот, и так они осознавались греками. По аналогии мы должны здесь вновь вспомнить некоторые эзоповские басни, в особенности басню о навозном жуке. На возный жук, этот древний египетский символ — в навозном шаре египтяне или толкователи религиозных представлений видели мировой шар,— встречается в баснях Эзопа еще рядом с Юпите ром, и в той важной связи, что орел не уважает покровитель ства, оказываемого жуком зайцу; Аристофан же, напротив, сде лал жука предметом издевок. с) Превращения В-третьих , деградация животного элемента непосредственно выражается в рассказах о многочисленных превращениях, как их изображает Овидий, делая это привлекательно, остроумно, про являя тонкость чувства и понимания, но также и болтливость. Он не признает в мифах глубокого смысла, не видит того велико го внутреннего духа, который в них господствует, а предлагает нам их как чисто мифологические безделки и внешние события. В действительности же они не лишены глубочайшего смысла, и 159· Ь) Охота