Эстетика. Том второй

художественного идеала, хотя, как мы увидим дальше, ей при сущи некоторые остатки символизма. Но если мы спросим, каков тот определенный облик, который способен образовать такое единство с духом, не становясь про стым намеком на свое содержание,, то из определения, гласяще го, что в классическом искусстве форма и содержание должны быть адекватными друг другу, вытекает по отношению к образу требование целостности и самостоятельности внутри себя. Ибо для свободной самостоятельности целого — а в ней состоит основ ное определение классического искусства — необходимо, чтобы каждая из сторон, как духовное содержание, так и его внешнее явление, была внутри себя той целостностью, которая образует понятие целого. Лишь таким образом каждая из сторон тождест венна в себе с другой, и ее отличие низводится до простого раз личия формы одного и того же начала. Благодаря этому целое выступает как свободное, поскольку его стороны оказываются адекватными, ибо оно воплощает себя в каждой из них и есть од но и то же в обеих. Неудовлетворительный характер этого свободного удвоения целого внутри данного единства повлекло за собой в символиче ском искусстве несвободу содержания, а тем самым и формы. Дух не был ясен самому себе, и поэтому его внешняя реаль ность не обнаруживала себя как его собственная, им и в нем положенная в себе и для себя. И обратно, облик должен был об ладать смыслом, но смысл заключался в нем только частично, только с какой-нибудь одной стороны. Поэтому внешнее сущест вование, будучи внешним по отношению к внутреннему содержа нию, сначала обнаруживало вместо подлежащего воплощению смысла лишь само себя, и требование, чтобы оно указывало на нечто иное, было бы насильственным. В этом искажении оно не оставалось самим собою и не становилось другим,то есть смыслом, а выявляло лишь загадочное соединение и смешение чужеродных элементов, или же в качестве чисто служебного украшения и внешнего убранства ему приходилось возвеличивать единый аб солютный смысл всех вещей, пока ему не пришлось отдаться чис то субъективному произволу сравнения с отдаленным от него и безразличным к нему смыслом. Для разрыва этого несвободного отношения необходимо, что бы облик в самом себе уже обладал своим смыслом, а именно ду ховным смыслом. Таким обликом является, по существу, челове ческий облик, потому что только он один способен в чувствен ной форме обнаружить духовное начало. Человеческое выраже ние лица, глаз, позы, жеста материально и в этом смысле не

145 ·