Эстетика. Том третий

Чтобы указать на более конкретное различие, которое су ществует в этом отношении между античной и современной тра гедией, я сошлюсь лишь на «Гамлета» Шекспира, в основе ко торого лежит ситуация, сходная с той, какую разрабатывали Эс хил в «Хоэфорах» и Софокл в «Электре». Ибо отец Гамлета, ко роль, тоже убит, а мать вышла замуж за убийцу. Но если смерть Агамемнона у греческих поэтов нравственно оправдана, то у Шекспира это приобретает облик неслыханного преступления, в котором неповинна мать Гамлета, так что сыну-мстителю оста ется обратиться только против короля-братоубийцы, в котором ему не открывается ничего такого, что поистине заслуживало бы уважения. Коллизия в собственном смысле вращается поэтому не вокруг того обстоятельства, что сын в своем нравственном ак те мести сам вынужден нарушить нравственность, но вокруг субъективного характера Гамлета, благородная душа которого не создана для такой энергичной деятельности и, — испытывая от вращение к миру и жизни, разрываемая между решением дей ствовать, попытками действий и приготовлениями к исполнению намеченного, — гибнет в результате собственных колебаний и внешнего стечения обстоятельств. Во-вторых, если мы поэтому обратимся теперь к той сторо не, которая в современной трагедии более всего выделяется своей значимостью, а именно к характерам и их коллизии, то первое, что можем мы выбрать в качестве исходной точки, представляет собой в кратком изложении следующее. Герои древней, классической трагедии находятся в таких ус ловиях, при которых они, если только твердо решаются на оп ределенный нравственный пафос, единственно отвечающий их завершенной для себя природе, необходимо оказываются в кон фликте со столь же оправданной, противостоящей им нравст венной силой. Романтические же характеры с самого начала на ходятся среди множества случайных отношений и условий, в рамках которых можно поступить так, а можно и иначе. Поэтому конфликт, повод к которому дают внешние предпосылки, по су ществу, заключается теперь в характере, и индивиды, охвачен ные страстью, следуют своему характеру не ввиду его субстан циальной оправданности, а просто потому, что они суть то, что они есть. Правда, греческие герои также действуют в согласии с их индивидуальностью, но на высотах древней трагедии, как уже было сказано, эта индивидуальность необходимо является нрав ственным внутри себя пафосом, тогда как в современной траге дии характер как таковой, со всем его своеобразием, принимает ,604