Эстетика. Том третий

лами и богами, властвующими в душе человека. Как индивиду альные представители этих сил и выступают трагические герои, подобно тому как комические герои делают очевидной всеобщую превратность, которая в наличной действительности оказывается присущей даже основным направлениям общественного бытия. у. В современной же, романтической поэзии преимуществен ный предмет составляет личная страсть, удовлетворение кото рой может касаться только какой-либо субъективной цели, и во обще судьба особенного индивида и характера в конкретных ус ловиях. С этой стороны поэтический интерес заключается в величии характеров, которые благодаря своей фантазии, умонастроению или склонностям возвышаются над своими ситуациями и дейст виями и в то же время являют все богатство своей души как реальную возможность, часто подавляемую и уничтожаемую только обстоятельствами и осложнениями; однако в самом своем величии такие натуры обретают примирение. Что касается осо бенного содержания действия, то при подобном способе осмысле ния наш интерес направляется не на нравственную оправдан ность и необходимость, а на отдельное лицо и его обстоятельства. Поэтому при таком подходе главный мотив будут составлять лю бовь, честолюбие и т. д., возможно, даже и преступление. Однако последнее слишком легко превращается в трудно обходимое пре пятствие. Ибо преступник сам по себе — это лишь омерзитель ная картина и не более того, особенно если он слабоволен и по природе подл, как герой мюлльнеровской «Вины». Здесь прежде всего нужно требовать по крайней мере формального величия характера и могущества субъективности, чтобы герой мог вы держать все отрицательное и спокойно встретить свою судьбу, не отрекаясь от своих деяний и не будучи раздавлен внутри себя. С другой стороны, не следует избегать и субстанциальных це лей — таких, как отечество, семья, царский венец, империя и т. д., даже если для индивидов во всем этом важна не субстанциаль ность, а только их собственная индивидуальность. Однако та кие цели не составляют уже здесь собственно последнего содер жания воли и действия, а, скорее, образуют определенную почву, на которой стоят и вступают в борьбу друг с другом различные индивиды с их субъективными характерами. Наряду с этой субъективностью может выступить, далее, вся широта частных особенностей как в плане внутреннего, так и в плане внешних обстоятельств и отношений, в рамках кото рых протекает действие. Тем самым здесь, в отличие от простых конфликтов, какие мы находим у древних, по праву выступают

, 586